Мечта
Шрифт:
Готесса подождала пока Адам договорит, а подойдя по ближе обратилась ко мне:
– Как ты себя чувствуешь?
От девушки веяло теплом, заботой и … глядя на нее мне начало сводить судорогой челюсть, заныли клыки и потекли слюни. Я ведь и вправду превратился в монстра. Таня как обычно прочитала на моем лице все, что происходило в голове, но по видимому это ее совсем не испугало. Наоборот – готесса игриво подмигнула мне и прошелестела одними губами:
– Кажется, теперь моя очередь?
Как ни странно, во мне заговорили остатки совести и пытаясь совладать с дрожащими губами я выдавил из
– А ты… точно уверена?
В предвкушении сладостной трапезы у меня затряслись руки. Я очень хотел услышать положительный ответ и от осознания собственной мерзости, мне стало противно. Таня же услышав мой вопрос, улыбнулась еще шире и подойдя совсем вплотную, прошептала на ухо:
– Знаешь, у меня есть, и вторая мечта… я хочу, чтобы мною овладел кровожадный, красноглазый монстр. Поэтому давай поскорее покончим с этим и прогуляемся до палатки. Позапрошлая ночь была волшебной, хочу чтобы и эта была такой.
От слов девушки в моей груди полыхнуло приятным предвкушением, а почувствовав тяжесть в организме пониже пряжки ремня, я убедился, что вампир не соврал про возможность вампиров по человечески размножаться.
Инквизитор сел на стул у стены и уставился на нас в ожидания шоу. Мы с Таней вышли в центр комнаты, словно на арену миниатюрного амфитеатра и обнялись. Готесса тихонько шепнула мне на ухо:
– Будь со мной нежен, как той ночью.
Я приоткрыл рот и приблизился к ее шее. Когда до нее оставались считанные миллиметры, слюни потекли буквально рекой. Прокусив нежную женскую кожу, я впился в артерию и горячая, сладко-соленая, вязкая жидкость с металлическим привкусом наполнила мой рот. Это было самое блаженное чувство в моей жизни, словно я мучился от жажды целую вечность и наконец-то добрался до чистого, ледяного ручья. Я пил и не мог остановиться. Что-то внутри говорило, что нужно остановиться, но наслаждение было слишком велико, чтобы так бессовестно прервать его. Кажется, я слышал какой-то шум, чей-то писк, но это меня совершенно не волновало.
– Хватит… мне больно…
Это такое удовольствие!
– Остановись…
Его нельзя выразить словами!
– Умоляю… не нужно больше…
Еще капельку... только одну капельку.
Таня обмякла в моих руках, а я все продолжал глотать ее жизнь. Вскоре я просто осел на пол. На лице застыла безумная, довольная улыбка, тело била мелкая дрожь, с губ капала еще теплая кровь моей возлюбленной, а на руках лежало бледное и холодное тело красивой как ангел девушки.
Я поднялся на ноги с готессой на руках, положил ее на стол и поймал пристальный взгляд вампира, который, кажется, был намерен прожечь во мне дыру.
– Поздравляю убийца, ты совершил первое кровавое преступление, - голос вампира звучал настолько осуждающе, что мне на мгновение стало неловко, как будто я и вправду совершил что-то незаконное.
– Это вовсе не преступление, - ответил я, - я лишь выполнил ее желание.
– И какое же было у нее желание? – с хитринкой поинтересовался Адам.
– Стать вампиром.
– Вампи-иром? – с иронией произнес вампир, - возможно. Но убивать себя, девушка, кажется, не просила?
– Я бы не стал называть это смертью, скорее это колыбель новой жизни, или, перерождение, - я довольно улыбнулся, после чего спросил, -
– Ты что – оглох? Не слышал, как она молила тебя остановиться, а сейчас не слышишь, что я тебе говорю?
– Что ты хочешь сказать?
– Вот бестолочь! – рявкнул бывший инквизитор, - повторяю в сотый раз – ты ее полностью осушил, она не проснется - она мертва!
Осознание слов вампира врезались в мое сознание.
– Не шути так, - сказал я серьезным тоном и склонился над готессой. Ее лицо было белое, как мел, а взяв ее за ледяную руку, почувствовал настоящий страх и быстро нарастающую боль в душе. Я потряс девушку за плечо, потом поднял ее голову и снова потряс, но результата не было. На столе осталась лежать мертвая оболочка ставшей почти родной души. Мысли мелькали в моей голове с бешенной скоростью, и звучали примерно так: - «я убил ее», «больше не услышу ее голоса», «она такая холодная», «что я скажу ее родителям?», «зачем?», «за что?».
– Но как? Почему? – шептал я, глядя на готессу и гладя ее щечку большим пальцем правой руки, - почему ты не остановил меня?
Красные капли покатились из глаз тонкой струйкой, оставляя следы на и без того грязном от засохшей крови лице.
– Она молила о пощаде, а ты и внимания не обратил. А почему не остановил? Хотел преподать урок. Ты теперь убийца – бесчувственный и беспощадный. Только представь, скольких людей ты лишишь жизни до того момента пока сам не лишишься головы? Сколько матерей, жен и отцов с мужьями прольют слез, а ты будешь утолять свою жажду и даже не задумаешься об этом.
Вампир соврал – я все еще мог испытывать эмоции. Я чувствовал целую бурю внутри себя – чувствовал сожаление, скорбь, отчаяние, злость на самого себя и на Адама, чувствовал безысходность, глядя на обескровленное тело такой дорогой мне девушки, хотелось повернуть время вспять, чтобы ничего этого не было. Чтобы Костя не дарил мне этот проклятый дневник, и я никогда бы не стал тем, кем стал.
Зачем-то я взял тело готессы со стола, сел на пол и крепко ее обнял, прижав к себе. Мне хотелось кричать, и я кричал, мне хотелось выть, и я выл.
– Тряпка, прекрати истерику, и закончим начатое. Ты должен выполнить свою часть уговора! – крикнул мне вампир ледяным тоном.
– Ты знал, что так будет? – шепотом спросил я.
– Если честно, то да - знал, - разведя руки и с наигранно-виноватой улыбкой, ответил Адам, - первый укус очень часто приводит к смерти жертвы, потому как неофит просто не может себя контролировать. Ты мог бы так же плохо кончить, если бы я уже не закончил трансформацию в тот момент, когда кусал тебя.
– Что она сделала тебе плохого? За что ты так с ней? Почему ты не убил меня вместо нее?!
– Плохого она, пока что, ничего не сделала. Именно поэтому я дал ей то, чего когда-то не дали мне – спокойно умереть.
Поднявшись с пола, я положил тело девушки обратно на стол и молча, направился к стойке с трофейным оружием. Если верить рассказам Адама – их отряд отнял эти четыре меча у хозяев самых больших вампирских ульев. Взял первый попавшийся и невольно восхитился - я почувствовал вложенную в него мощь, а волны черного огня гуляли по тонкому, слегка изогнутому лезвию завораживая и дурманя сознание.