Мэрилин Монро. Психоанализ ослепительной блондинки
Шрифт:
В моей голове звучали строки из Макбета «Макбет сон прогнал. Он больше не заснет». Только у меня они изменились: «Джон сон прогнал. И Мэрилин не может больше спать». После того как Ральф ушел, я рыдала до рассвета, а потом проспала час или два, то и дело просыпаясь, прежде чем моя горничная Лена вошла с вареным яйцом и тостом.
Мой отец отверг меня до моего рождения. Нам с вами хорошо известно, что разрыв с Джеком — лишь чудовищное повторение моей первой, самой ужасной потери. Истина заключается в том, что я не вижу смысла в существовании без Джека так же, как раньше не хотела жить без своего отца. Так что, возможно, мне лучше исчезнуть. Это единственный способ,
Любовь без надежды — это самое печальное в мире.
Люблю,
Мэрилин.
Уважаемая Психоаналитик,
Как видите по моим стихам, я проснулась в сомнениях, принять мне гору таблеток сейчас или подождать еще немного. Потом я вспомнила забавную историю, прочитанную когда-то, об Аврааме Линкольне, которым я всегда восхищалась. Он, подобно мне, страдал от депрессии большую часть своей жизни. В какой-то момент ему показалось, что не существует никаких веских оснований, чтобы продолжать свое бренное существование, и решил покончить жизнь самоубийством. Не известно почему, но он этого не сделал, а шесть месяцев спустя его избрали президентом Соединенных Штатов Америки.
Есть ли в этой историй назидание для меня? Не по этой ли причине я всегда была влюблена в Авраама Линкольна и когда-то держала его фотографию в прикроватной тумбочке, чтобы иметь пример для подражания в трудные моменты моей жизни? Может ли моя жизнь измениться подобным образом в лучшую сторону? Существует ли еще возможность, что Джек поймет, как плохо обошелся со мной, и возобновит наш роман?
Я никогда не выносила малейшей критики или отказа и, как результат, совершила несколько попыток самоубийства. Я всегда приходила в сознание с чувством сожаления, что осталась жива, и если (или лучше сказать когда) я сделаю новую попытку, я позабочусь, чтобы все прошло как надо в следующий раз.
Знаю, что я ненадежный и слабый человек. После трех неудачных браков в прошлом я не в состоянии справиться с тем, что Джек бросил меня. Я знаю, что мне нужно найти мужчину, который компенсирует отсутствие отца в моей жизни. Существует ли хоть малейшая надежда ни то, что в возрасте тридцати пяти лет я могу встретить такого человека? Я так не думаю.
Как бы то ни было, я пока отложу свои таблетки. Завтра будет другой день.
Люблю,
Мэрилин.
Уважаемая Психоаналитик,
Не беспокойтесь. Мой очередной опус — просто пародия на стихотворение «Ричард Кори». Теперь о главном событии: когда я вернулась на студию «Двадцатый век Фокс», чтобы продолжить работу над фильмом «Что-то должно случиться», исполнительным директором и заведующим производством оказался Петр Леватес, в прошлом ответственный за рекламу, которому, на мой взгляд, не следовало менять свою профессию. Он известен своей враждебностью к актерам и, встретив меня на съемочной площадке, не делал секрета из того факта, что я нахожусь на верхней строчке списка тех, кого он не уважает. Это как раз то, что мне сейчас нужно — кто-то еще, ненавидящий меня.
Люблю,
Мэрилин.
Примечание аналитика: Получив это письмо и прочитав стихотворение, я сразу же направила Мэрилин следующую телеграмму:
«Пожалуйста, снимите трубку телефона. Позвоните мне немедленно».
Доктор Дарси Дейл.
Она действительно позвонила мне, и у нас был короткий разговор, суть которого сводилась к ее комментарию:
— Вы не понимаете шуток, леди?
— Это было не очень смешно, Мэрилин, — ответила я.
— Сожалею об этом, — сказала она и собиралась повесить трубку.
— Подождите секундочку, Мэрилин, — попросила я, — пожалуйста, больше никаких шуток.
— Хорошо, — ответила она. — Я обещаю.
Так почему я не уверена?
Уважаемая Психоаналитик,
Мне нужно немного вернуться назад, чтобы ввести вас в курс дела. 23 апреля 1962 года, примерно за четыре недели до празднования в Мэдисон-Сквер-Гарден, был первым днем запланированного начала производства фильма «Что-то должно случиться». Вы, вероятно, не знали об этом? Я проснулась в ужасном состоянии. Я позвонила продюсеру Генриху Вайнштейну и сообщила ему, что у меня острая вирусная инфекция и я не смогу прийти на работу в этот день.