Место Силы 3. Тьма внутри
Шрифт:
Страх, будто скорый поезд, пронёсся сквозь меня и сгинул вдали в тот миг, когда я, схватившись за морду Кета, повис на нём сзади.
Я надеялся, что под действием силы прыжка и моего веса Кет упадёт, но ещё прежде чем импульс окончательно угас, понял, что сильно переоценил и то, и другое. Кет стоял, как скала.
Ладони скользили по его лицу.
Я машинально сжал кулаки, и пальцы что-то схватили. Что-то натянулось и — порвалось. И Кет взвыл так, что содрогнулось небо.
Потеряв опору, я рухнул на асфальт. Высота была
С удивлением посмотрел на две окровавленные тряпки, что сжимал в руках.
— Хо-хо, друг! — послышался радостный крик Майлда. — Теперь мы будем звать тебя Орлиный Глаз — всегда начеку!
Кет повернулся ко мне. Руки тянулись к глазам, но не решались коснуться.
Я умудрился оторвать ему веки.
Чёрные шары на лице омывались потоками крови.
Я поспешил отбросить свои кровавые трофеи. Попытался встать, но тут моё внимание привлекло движение.
Кет в очередной раз выронил нож. Стоял передо мной, широко расставив ноги. В этой «арке» и появилась Алеф. Въехала туда, до крови обдирая об асфальт колени.
В руках у неё был нож Кета. Она резким движением вогнала его вверх и выкатилась ко мне, спасаясь от кровавого водопада.
— Хреначьте его, что вы стоите?! — рявкнула Сиби.
Кет, схватившись за промежность, опять рухнул на колени.
Толпа детишек налетела на него, принялись лупить всем, что под руки попадалось.
Мой взгляд упал на раскуроченный капот машины.
— Алеф, нож, — быстро сказал я.
Она тут же сунула мне оружие рукояткой вперёд.
Я метнулся к машине. Рывком отбросил искорёженную крышку и нашёл взглядом аккумулятор. Облизнул мгновенно пересохшие губы.
Так. Дай боженька памяти… Нам рассказывали об этом на физике, но, что ещё важнее, процедуру показывал мне отец. Тогда я был ещё мельче, чем сейчас, тогда он ещё верил, что я пойду по пути технологического развития. Когда я поступил от балды на филфак, мне показалось, что в глазах отца что-то погасло.
Но тогда он ещё был полон надежд. Я сидел в гараже, смотрел, как отец, бережно наклоняя старый аккумулятор, сливает из него электролит.
«А почему в банку?» — спрашивал я.
«Потому что электролит — это серная кислота, разбавленная, — говорил отец. — Ведро она проест насквозь».
«А банку — нет?» — удивлялся я.
«Кислота не разъедает стекло. Стой! Не подходи, не надо. Кислота — опасная штука, сынок. С ней не шутят».
«Как спички?»
«Как спички», — улыбнулся отец.
Я содрал с аккумулятора клеммы, перерезал фиксирующие ремни. Так… Теперь — открутить пробки на банках батареи. Опять при помощи ножа, сдирая с корпуса пластиковую стружку. Раз, два… есть!
Там, внутри, плескалось то, что я искал.
Насколько сильно она концентрирована? Никогда не приходилось испытывать электролит на людях… Но в любом случае,
Я рванул аккумулятор на себя. Какой же он, мать его, тяжеленный для такого сопляка, как я! Пришлось поставить на борт, перехватить.
Я развернулся, держа аккумулятор, как гирю перед толчком вверх.
Кто-то как раз врезал Кету так, что его морда оказалась обращёна ко мне.
И я толкнул свой снаряд.
Струйки, выплеснувшиеся наружу, казались тонкими и безжизненными. Но электролит окатил лицо Кета, и оно зашипело. От него стал подниматься дым.
Аккумулятор выскользнул у меня из рук и с глухим стуком ударил Кета в переносицу.
Он рухнул на спину, крича и суча ногами. Руки хватались за лицо в тщетной попытке спасти его.
Я повернулся, взял оставленный на движке нож и метнул его в Кета. Лезвие вонзилось в живот.
— Вот и всё, шлюха ты безмозглая, — сказал смешной пузатый Майлд, подойдя к Кету с другой стороны. — За всех, кого ты отобрала, мразь.
Кет отнял руки от лица, и я увидел пустые глазницы. Из окровавленного рта, пузырящегося кислотной реакцией, вырвался жалобный крик.
Однако Майлд был безнадёжно далёк от жалости.
Он поднял аккумулятор, перевернул его так, чтобы кислота лилась вниз, и с размаху обрушил его на голову Кета.
Потом — ещё раз. И ещё. И ещё.
На пятом ударе череп треснул и раскололся.
Из него выплеснулась чернота.
71. Дверь
Майлд выронил аккумулятор и тупо уставился на растекающуюся Чёрную Гниль.
Она казалась бесконечной. Текла и текла. Лизнула его ботинки, охватила их целиком, потекла дальше.
Майлд не двигался, да и никто не паниковал. Откуда-то все мы знали, что это — труп. Чёрная Гниль умерла, проиграв битву по условиям, которые приняла. По условиям осколка.
— Кончено, — тихо сказала Лин. — Кончено…
— Ага, — шмыгнул носом Гайто и замолчал.
Все молчали. Это была минута молчания. Минута памяти обо всех, кого мы потеряли. Даже мне было, кого вспомнить.
Например, Скрам. Парень, которого я толком не знал, но который был, несмотря на загоны, отличным товарищем.
Растор. Мужик, рухнувший из князи в грязи, и неплохо выдержавший это, по итогу.
Китаец с покалеченной рукой.
Жаст, чернокожий добряк с первого уровня.
Все те ребята, что погибли наверху. Ярр…
Дуайн.
Санх.
— Помогите мне, — сказала Алеф.
Она шла, загребая ногами Чёрную Гниль, и несла в руках голову Данка.
Гайто и Сайко стояли ближе всех к телу и подняли его. Чернота стекала с него вязкими густыми каплями, будто нефть.
Присев на корточки, Алеф прислонила голову к телу и нерешительно оглянулась на меня.
— Теперь же можно?
Я не знал ответа и сам оглянулся в поисках той, которая могла знать.