Миллиардер из братства

Блэклейс Ана К.

Мы оказываемся в одной из комнат братства. Но, оглядевшись, я понимаю, что это не просто комната — это настоящая секс-комната. Кажется, ее используют все.

Перед кроватью с четырьмя железными столбами висит огромное зеркало, обрамленное металлической рамой. Матрас застелен черным шелком, на котором разложены подушки. Комната больше напоминает элитное секс-логово: цепи свисают с изголовья и столбов кровати, вокруг разбросаны кожаные ремни, а на железной раме застегнуты черные наручники.

Пот покрывает все мое тело, пока я осматриваю

эту обстановку, а Деклан стоит у меня за спиной. Я пытаюсь обернуться, но его пальцы сжимаются на моих плечах, удерживая меня на месте.

— Не так быстро, маленькая шпионка, — его руки скользят вниз по моим обнаженным рукам, и я чувствую приятную шершавость его мозолей. — Нужно убедиться, что тебе можно доверять.

Он одобрительно хмыкает, отбрасывая мой длинный хвост на плечо. Его руки опускаются ниже, скользя по шнуровке моего корсета. Мне требуется несколько секунд, чтобы понять: он проверяет, нет ли у меня скрытых камер. Усмехаюсь про себя. Жаль, что я не такая хитрая, какой он меня считает.

— Хмм, думаю, это мы оставим. Для начала, — его руки движутся ниже, и его грубые костяшки едва касаются моих оголенных ягодиц. — Мне нравится твой готический образ. Хотя, признаюсь, у меня слабость к металлисткам.

Врун.

— Ты точно знаешь, как запудрить девушке мозги. Неудивительно, что столько баб мечтают отсосать у тебя.

Он смеется, его смех глубокий, как рык пещерного волка. Я жду, что он сейчас начнет выпендриваться, рассказывая, что это из-за его внешности, денег или того, что он чемпион по боксу, способный одним ударом размазать лицо любого. Но он говорит нечто куда более изысканное:

— И я полагаю, ты не из их числа, верно? Ты отказываешься. Ты ведь лучше этого. — Он подходит ближе, его твердый член прижимается к моим обнаженным ягодицам. — Ты смотришь на таких девчонок сверху вниз.

Я поднимаю подбородок, смотрю прямо на большое арочное окно, радуясь, что не вижу его лица. Так проще держаться, не терять самообладания. Я сосредотачиваюсь на черных занавесках, которые слегка колышутся от сквозняка, а за ними видны смутные очертания стеклянных рам.

— Я не считаю себя лучше их. Просто я четко понимаю, что делаю.

— Ммм, да, это логично, — тянет он. — Ты пришла сюда, прекрасно зная, что будет. И нарядилась не менее развратно, чем все остальные девчонки, которые вообще не понимают, что творят, — издевается он.

Его губы едва касаются края моего уха, и я содрогаюсь, чувствуя, как дрожь пробегает по всему телу. Он довольно хмыкает, уловив мою реакцию, а я изо всех сил стараюсь игнорировать колкость в его словах.

— Так мне воспринимать твой наряд как знак того, что ты сознательно хочешь, чтобы с тобой обошлись соответствующе этой ночью?

Я не отвечаю, но внутренне с усилием готовлюсь, чтобы не развалиться перед ним. Он уже знает, что я этого хочу, просто я не могу позволить ему понять, насколько сильно.

Его костяшки исчезают с моих ягодиц, когда его рука

скользит вперед, пальцы касаются моих трусиков. Я задерживаю дыхание. Он издевается надо мной, водя пальцами по линии, где сходятся мои губы, и мои бедра сами двигаются ему навстречу.

— Никаких устройств здесь, — бормочет он. — Но, возможно, когда-нибудь мы это исправим.

Его горячее дыхание касается моей шеи, пока рука продолжает ритмично двигаться поверх ткани, а затем скользит выше, к корсету. Мои бедра протестующе подаются вперед, словно пытаются удержать его прикосновение.

— Не переживай, маленькая шпионка. Ты получишь то, зачем пришла, — его ладонь ложится мне на живот, такая большая, что почти полностью меня охватывает.

Я невольно думаю, рассказал ли Тимоти, почему я такая худая. Рассказал ли он Деклану, как издевался надо мной в школе из-за лишнего веса, как подначивал других делать то же самое. Особенно девчонок, которые только и ждали одобрения от такого популярного парня, как он.

Интересно, рассказал ли Тимоти, как пытался затащить меня в туалет на выпускном, когда я пришла туда с соседкой Намирой, которая, как и я, не нашла себе пару? Теперь каждый раз, когда я случайно сталкиваюсь с этим ублюдком, он бросает мне свою мерзкую ухмылку, давая понять, что не собирается останавливаться.

— О, не спеши, — говорю я, полностью погружаясь в образ готички. В ее шкуре я всегда чувствовала себя увереннее, чем в своей, поэтому в подростковом возрасте я часто наряжалась так, оставаясь в своей комнате. Выпуская на свободу плохую девочку. Но сейчас, когда я делю общагу с другими девчонками, это стало сложнее, поэтому я получаю от этого особое удовольствие. — Я ведь не зря старалась.

Его рука исчезает с моего тела, и он встает передо мной. Я судорожно сглатываю, пытаясь смотреть сквозь него, но для этого приходится поднимать голову выше его плеч. Все, что ему нужно, — это подцепить мой подбородок пальцем, чтобы заставить меня встретить его взгляд.

Черт, он такой красивый, что я едва подавляю стон.

Деклан Сантори никогда не любил яркую одежду. Она всегда была дорогой, но без показушных брендов, и сегодняшний вечер не исключение. Стиль у него, конечно, есть, признаю. Простая белая рубашка, черные карго-брюки и ботинки подчеркивают его природную привлекательность. Он мог бы быть реальным аниме-бойфрендом, и все, о чем я мечтала в старшей школе.

Тогда он бы даже не взглянул на меня.

Его губы изгибаются в той самой убийственной улыбке, прежде чем он говорит:

— Напоминаю, что ты здесь, чтобы загладить вину за то, что сделала мне, а не наоборот. Именно я решаю, как быстро что-то начинается и заканчивается. — Он наклоняется к моему уху, щекой касаясь моей. — И насколько грязным это будет.

Он снова создает между нами расстояние, и мое тело кричит, чтобы я пошла за ним. Я едва удерживаюсь на месте.

— Но ты можешь это записать, если хочешь.