Шрифт:
Пакеты для мусора жильцы покупали одинаковые. Однако мусор у каждой квартиры был свой.
Семидесятая квартира жила кучеряво: в пакетах находились бутылки из-под «Реми Мартэн», шкурки от копченой семги и пустые пачки дорогущего «Кэмела» без фильтра.
В семьдесят первой квартире проживал интеллигентный чахлый подросток. Он самозабвенно таскался с Кантом и Шопенгауэром, демонстративно игнорируя «квадратных» ровесников. Однако в его мусоре Витя регулярно находил шприцы, ампулы,
Витя этому не удивлялся. Он был опытным мусорщиком и знал: скромной оболочке никогда нельзя верить.
Бабулька из сорок второй все жаловалась: дочь ей совсем не помогает, а пенсия у нее грошовая. Витя сочувственно кивал, при этом вспоминал ее мусор: вчера, к примеру, там обнаружилась корзиночка из-под ранней клубники… И еще – обертка от недешевого мыла «Сэйфгард»… И использованная банка от «Вискаса» – для кота, якобы полумертвого с голодухи…
Лишь одна квартира – сорок седьмая – жила в полном соответствии с отходами своей жизнедеятельности. Картофельная шелуха, молочные пакеты, презервативы, тщательно завернутые в газетку. Жильцов сорок седьмой Витя называл про себя «ИС» – Идеальная Семья. Муж в свеженаглаженной рубашке и строгом галстуке каждый день ровно в восемь уходил на работу. Жена бегала по рынку в поисках дешевых продуктов. Никаких машин, никаких вечеринок, никаких скандалов.
Вскоре семидесятую – «кучерявую» – квартиру ограбили: вынесли аппаратуру, золото и четыре шубы из натурального меха.
Юношу-наркомана взяли прямо во дворе. Операцию по захвату провели быстро: уже через пару минут на асфальте остался только томик Шопенгауэра.
Назавтра у лицемерной бабульки из сорок второй украли сейф с антикварным золотишком, которое она еще во время войны выменивала на хлебные пайки.
С сорок седьмой квартирой, с Идеальной Семьей, ничего плохого, разумеется, не произошло.
Однажды свежим июльским вечером Витя вышел во двор. Ему нравилось курить в прохладной летней тишине. Двор спал. У помойки крутились вездесущие кошки.
Из подъезда вышел глава Идеальной Семьи. Он выглядел странно без своей обычной отутюженной рубашки. Витя затаился в тени от дерева и без труда разглядел, как в мусорный бак полетел полиэтиленовый пакет.
При досмотре оказалось, что в пакете находятся три пустые бутылки из-под коллекционного «Божоле», обертка от белого швейцарского шоколада, а также немалое количество презервативов с ребрами и усиками. А сверху лежала отпечатанная на принтере записка: «Витя, я давно заметил, что ты интересуешься мусором».
Витя заскочил домой вымыть руки и уже через пять минут звонил в сорок седьмую квартиру. Дверь открыла Идеальная Жена. Ее непривычно накрашенные глаза
– Прошу к столу, Витя.
Десять миллионов долларов – это всего-навсего пять «дипломатов». Или один холщовый мешок. Босс, правда, ворчал: «На хрена столько скопили… Не могли хотя бы по лимону вывозить…»
Но Грек предпочитал одну опасную ездку десяти менее волнительным. Он любил получать адреналин в больших дозах.
«Рэйнджровер» мягко стелился по влажному утреннему асфальту. Четверо мужчин во главе с Греком слегка расслабились: до цели оставалось не больше десяти километров. Водитель уверенно держал сто сорок. Он ехал по скоростному шоссе и совсем не ожидал, что с проселочной дороги выскочит наперерез джипу побитая жизнью зеленая «копейка».
Удар пришелся точно в бок «Рэйнджровера». Джип отнесло к осевой. «Копейку» сила удара развернула и отчего-то поставила поперек «Рэйнджу».
Из раздолбанной «копейки» вылезла дрожащая длинноногая красотка. Она схватилась за голову и безнадежно спросила:
– Теперь вы меня убьете?
Охрана, вывалившаяся из джипа, пожирала глазами ее бесконечные ноги и стоячие грудки. Грек проглотил готовые сорваться матерные слова. Он подошел ближе. Глаза девчонки горели отчаянным страстным огнем. Грек успел представить, как он вонзается в нее… и умер счастливым человеком. С охраной было покончено двумя мгновениями позже.
Девушка встала с земли и принялась отряхивать одежду. Сердито сказала двум мужчинам, только что опустившим автоматы:
– Не могли аккуратней? Вы мне чуть голову не отстрелили, Робин Гуды!
Респектабельный Люксембург засыпал. Тихо шумела река.
В ночном воздухе пахло покоем и богатством: Люксембург по праву считался городом миллионеров.
Трое молодых людей, похожих на студентов, два парня и девушка, в джинсах и с рюкзачками «Рибок», устроились прямо на траве, на склоне с видом на сонную речку.
Они смеялись. Сумма нацело не делилась.
– По три миллиона триста тридцать три тысячи и триста тридцать три доллара на каждого. И один бакс – лишний.
Витя вытащил из портмоне монетку:
– Брошу в реку. Авось вернемся. Мне тут нравится…
Серебристый доллар описал высокую дугу и шмякнулся на асфальтовую дорожку, не долетев до воды.
Усталый мусорщик, который собирал оставшиеся от дневного нашествия туристов бумажки и бутылки, нагнулся и поднял монету.
Затем разогнулся, сунул доллар в карман и очень внимательно, словно запоминая на всю жизнь, посмотрел на беспечную троицу.