Мир вашему дому!
Шрифт:
— Трус кричит, когда боится -
Храбрый трусит, но молчит… Иди отдыхать и лечиться. Иди…
…- Никто не заходил?
С этими словами Игорь внедрился в палату. Борька сел, перевел дыхание.
— Заглядывали, — сообщил он, — я сделал вид, что дрыхну… Давай переодеваться скорее.
— Да можете не спешить, — насмешливо заметила с порога Гриднева. — Поговорим о режиме?
"ДЭК", развозивший товары по лесным рекам и озерам Севера назывался "'Анна Керн". Он подошел в реку около семи вечера. Пере деланный из обычного десантного экраноплана Кузнецова, списанного из армии, корабль имел посадочную площадку под два легких вертолета, длину
Именно "Анной Керн" решили воспользоваться русские для ответного удара по вабиска — проще говоря, мести за ферму Хвостовых. Станица и ее окрестности в составе ополчения формировали казачью сотню. И сейчас полусотня, собравшись по сигналу,
поднялась на борт, туда же перелетели два Ка262бис, вооруженные роторами и реактивными снарядами — старыми, как мир, но эффективными. Полусотней командовал заместитель волостного атамана Ярослав Очкуров, имевший звание сотника ополчения.
Казаки были вооружены тоже старыми, но и по сей день эффективными моделями армейского оружия: ИПП ИжС-52 с «печками», несколькими ИАП ИжК-88, полудюжиной полуавтоматических гранатометов «бич», тремя" метлами", ну и различными моделями РПП, гранатами и холодным оружием — короче, имели очень неплохое вооружение даже для боя с настоящей армией. По крайней мере, десять лет назад они удачно сражались с десантами фоморианских рабов практически тем же оружием.
Помимо казаков-ополченцев, на «ДЭКе» пошли десять старших пионеров, из которых половина принадлежала к группе Игоря. Девочки остались в станице, несмотря на их писк.
Игорь только-только поднялся и, конечно же, не остался дома с девчонками — он бы счел оскорблением чести саму мысль о том, что можно пропустить такое дело.
Казаки были в своей обычной форме — заломленных фуражках, куртках армейского образца и таких же штанах, заправленных в сапоги, плюс кое-какие элементы легкой брони. Они рассаживались не верхней палубе, прислоняли оружие к бортовому ограждению… Уже вечерело, хотя было еще совсем светло, Полызмей висел над верхушками деревьев — вечер ощущался только в особой тишине и тенях, лежавших у корней деревьев.
Пионеры расположились на носу, возле ротора. Степка, сидя со скрещенными ногами (чем вызывал изумление и неуклюжие попытки подражать), так и сяк вертел разгрузку «бахтерец», перемещал магазины, гранаты, обоймы, снаряжение и наконец вынес вердикт:
— Удобная штука. У нас были не такие.
— Можно подумать, ты раньше самодельной пользовался, — лениво ответил Женька, лежавший с закинутыми за голову руками. Степан неопределенно хрюкнул и перестал возиться со снаряжением — не признаваться же ему было, что сперва он именно самодельную и носил, а потом добыл с убитого бандюги старый «лифчик» «пионер» и был по гроб жизни счастлив…
— По-моему, ты зря решил идти, — говорил Борька Игорю, который валялся на животе и рассматривал воду за бортом. — Только ведь встал…
— Раз встал — надо идти, — весело ответил Игорь, — не стоять же на месте!.. Отправляемся, смотри.
Экраноплан в самом деле, посвистывая и подвывая ревуном, отвалил от причала и, вырулив медленно на середину реки, вдруг приподнялся выше и заскользил вперед, набирая скорость. Свист перешел в вибрирующий рев, потом стих вообще. Казаки на корме на три голоса завели под аккомпанемент гитары какую-то былину — обычную пограничную былину с простеньким сюжетом,
— Игорь, у тебя девчонка есть? — вдруг спросил Борька, поворачиваясь на живот, а лицом — к другу.
— Нет, — отрезал Игорь. Вопрос удивил его и застал врасплох. Как и большинство учеников лицеев, воспитывавшихся в куда более строгих условиях, чем обычные русские дети, да к тому же в чисто мальчишеской компании, он в самом деле не завел еще такого знакомства — что в его возрасте, да еще в колониях, выглядело очень странно — да и вообще считал, что девушки "вне зоны внимания", в жизни и без них полно интересных дел. Борька, который, конечно, не мог этого знать, посмотрел удивленно и сказал:
— Зря.
В ответ Игорь только равнодушно пожал плечами. Потом широко зевнул и спросил:
— А до этого селения далеко?
— Три часа полным ходом, — ответил Борька, — тут река везде подходящая, дойдем… Жень!
— Аюшки, — лениво отозвался Женька, выглядывая из-под шляпы.
— Ты петь не собираешься? Старшие горланят, а мы молчим.
— Пусть Димка запевает, — сообщил Женька, но сел, с явным интересом поглядывая вокруг.
Димка Андреев, качавшийся на ограждении, потянулся, опасно наклонился назад над бегущей речной гладью. Потом кивнул.
— Гитара есть — побренчать?
Гитара нашлась еще одна. Но ее перехватил Игорь, умело настроил, предложил:
— Давай я подыграю?
— Князевскую "Песнь Землян" знаешь? — поинтересовался Димка. Игорь ответил вопросом:
— А что, есть люди, которые не знают? — и начал наигрывать маршевый мотив. Димка помедлил, кивнул и угадал точно в такт:
— Нас не сломит беда, (1.) Не согнет нас нужда, Рок всевластный не властен над нами: Никогда, никогда, Никогда, никогда, Мы, земляне, не будем рабами! Пусть чужая орда Снаряжает суда, Угрожая всем нам кандалами: Никогда, никогда, Никогда, никогда Мы, земляне, не будем рабами!Мальчишки, не сговариваясь, подхватили слова песни, ожившей в те годы, когда восемь надменных и могущественных, рас пожелали запереть Землю на задворках Галактики — не в силах даже представить себе, что ее обитатели не смирятся… Что люди так же окажутся неспособными к подчинению, как волк — к поеданию травы…
— Враг силен? — Не беда! Пропадет без следа, Сгинет с жаждой господства над нами! Никогда, никогда, Никогда, никогда, Мы, земляне, не будем рабами! Коль не хватит солдат — Станут девушки в ряд, Будут жены и дети бороться! Будь же верен и смел И возьми, что хотел! В бой — в ком сердце отважное бьется!..— За основу взято стихотворение В.Князева "Песня Коммуны" (В свою очередь — переделка песни "Правь, Британия!".)