Мистер Совершенство
Шрифт:
– Что это, Юджин?
– Где ты это взяла?
– Я хотела освободить стол, она лежала в альбоме… Наверное, я не должна была это читать, но я прочитала. Что это значит? – спросила она, хотя и без его ответа уже знала, что все это значит.
– Разве тебе в детстве не говорили, что читать чужие дневники неприлично?
– Да, прости.
– Мередит, это не то, что ты думаешь!
Эти слова пробудили в ней вулкан. Растерянность вмиг исчезла с ее лица, остались только боль и гнев.
– Ты предлагаешь мне не верить собственным глазам? Боже, теперь я все поняла! Ты ненавидел школу, а меня… и моих подруг считал заносчивыми стервами, которых ты просто мечтал
– Мередит…
– Но я не понимаю: за что? Что плохого я тебе сделала?
– Мне было всего семнадцать, когда я писал это.
– Но, кажется, ты весьма последовательно воплотил твой план в жизнь, теперь можешь быть доволен! Господи, все это было ложью… Юджин, я доверяла тебе, а ты просто играл со мной, как кошка с мышью.
– Мередит!
– Не подходи ко мне!
– Я хочу все объяснить, да послушай же! – Юджин схватил ее за плечи, и Мередит поняла, что ей не удастся вырваться. Конечно, она не истеричка, но его сильные руки так сжимают ее, что она чувствует себя совершенно беспомощной. – Ты никуда не пойдешь, пока мы не поговорим! Мередит, ты должна меня выслушать. Черт, неужели ты не дашь мне возможности все объяснить?!
– Ты делаешь мне больно! – Мередит действительно было больно, но внутри гораздо больнее, чем снаружи, где Юджин стискивал ее плечи стальными пальцами.
– Прости. Сядь.
Юджин усадил Мередит на стул и вдруг увидел, что она прервала чтение как раз на середине тетради. Последние записи… Юджин схватил тетрадку, стал лихорадочно листать, почти разрывая страницы, а открыв нужную запись, хлопнул по ней ладонью так, что Мередит вздрогнула, и приказал:
– Читай!
– Я не буду, с меня достаточно!
– Читай, Мередит! – прорычал Юджин, и она испуганно уткнулась в исписанную страницу.
Ее тонкие пальцы вздрагивали. Юджин знал, что пугает ее, что угрожает ей, но сейчас решалась его судьба, и он не мог позволить Мередит уйти… Сейчас, когда она верит во все эти ужасные вещи, когда его счастье висит даже не на волоске, а на паутинке! Юджин отошел к окну и стал наблюдать за лицом Мередит, словно от выражения ее лица зависела его жизнь. Впрочем, так оно и было. Мередит прочитала одну страницу, бросила на Юджина быстрый взгляд, перевернула страницу и снова уткнулась в тетрадку. Когда она дошла до последних записей, у нее по щекам текли слезы.
– Мередит, в семнадцать лет я потерял отца, который умер, и мать – которая наплевала на меня, вышла замуж и укатила в другой штат. Мне пришлось жить с дядей, для которого я был обузой и который возился со мной только потому, что отчим платил ему, не желая, чтобы я путался у него под ногами. – Голос Юджина звучал глухо и невыразительно, но внутри Мередит что-то содрогалось от этой бесцветности – такой силы боль за ней скрывалась. – Мне пришлось учиться в школе, где меня все ненавидели и где я всех ненавидел… В то время мне казалось, что мир ополчился на меня, и я ненавидел этот мир! У вас было все, что у меня отняли, все, о чем я мог только мечтать… Ты… к тебе я испытывал точно такие же чувства, потому что ты принадлежала к миру, который я ненавидел, но потом… Потом я вдруг понял, что ты единственная, кого я не могу ненавидеть. Тебе удалось проникнуть в мое сердце и остаться там. Ты стала моим ангелом, и моя ненависть превратилась в точно такую же неистовую любовь.
– Ты… любишь меня?
Юджин так и не понял, что за немыслимое выражение застыло на ее лице: то ли ужас от его откровений, то ли безграничное удивление, то ли отвращение. А может, все это вместе и еще что-нибудь
– Девять лет… – вырвалось у него. – Я считал себя глупцом, потому что знал, что ты никогда не сможешь принадлежать мне. Я даже не мечтал о тебе. Почти не мечтал… Я учился, занимался спортом, осваивал этикет… Я работал как одержимый, чтобы добиться успеха, лишь бы хоть немного приблизиться к тебе. И я добился: стал успешным бизнесменом, завел нужные знакомства, стал общаться с девушками, к которым раньше не осмелился бы и приблизиться. И стал сомневаться: существует ли мой ангел или я просто помешался на придуманном идеале… И тут этот заказ! Я посчитал это знамением Божьим. Я уверял себя, что, как только увижу тебя, Мередит, тут же пойму, что жестоко ошибался. Но, едва это случилось, все вернулось снова… Сотни раз я хотел рассказать тебе о своих чувствах и не мог решиться. Боялся, что ты просто не поверишь, а если поверишь, то не поймешь… Я решил оставить все, как есть, уничтожив эту тетрадь, чтобы ты никогда ни о чем не узнала. Вчера я целый день искал ее, но так и не нашел. Она ждала тебя, чтобы все рассказать. – Юджин судорожно вздохнул.
Его лицо было бледным до синевы, а во всем облике чувствовалась смертельная усталость, словно он внезапно превратился в дряхлого старика, часы – даже не дни! – которого сочтены.
– Мередит, я люблю тебя, но не могу заставить испытывать к себе хоть какие-то чувства. Я не буду ни на чем настаивать, только, пожалуйста… Мередит, не плачь!
– Но я не могу перестать, – пробормотала она, размазывая слезы по щекам.
– Прости, что втянул тебя в это, я сожалею…
– Сожалеешь? После того как я влюбилась в тебя?
– Мередит, не нужно так шутить. – Юджин с силой провел ладонями по лицу и огляделся, словно они вдвоем внезапно оказались среди марсианских пустынь. Потом он вновь посмотрел на Мередит, но уже как на инопланетянку, которая по этим марсианским пустыням бродит. – Ты любишь меня? – неуверенно переспросил Юджин, и Мередит показалось, что он сейчас упадет.
– Учитывая твой ай-кью, просто удивительно, сколько времени тебе понадобилось, чтобы до тебя дошел смысл этих простых слов, – прошептала она.
– Это не галлюцинации и не бред? – Юджин попытался улыбнуться, но Мередит увидела, что глаза у него совсем сумасшедшие.
– Нет, и не смей так говорить! Господи, ты вообще здорово поглупел! Но я все равно люблю тебя!
В два шага Юджин оказался рядом и стиснул ее в объятиях.
– Если ты шутишь, то лучше сказать об этом прямо сейчас, – хрипло выдохнул он. – Потому что сейчас я уже поверю в то, что твои слова правда. Я не могу тебя потерять, Мередит!
Он сказал это так, что Мередит поняла: Юджин действительно не выдержит, если потеряет ее. Точно так же, как и не выдержит она, потеряв его! Сэм бы заявила, что это патология. И она, Мередит, патология, и страсть Юджина тоже. Выходит, патология патологию видит издалека?
– И… что теперь?
– Ты оставляешь решение этого вопроса мне?
– Ну ты же мужчина!
– Тогда для начала… свадьба! Мередит, это официальное предложение! Мне бы не хотелось, чтобы свадьба была слишком… громоздкой, но вообще этот вопрос я оставляю на твое усмотрение.
– Ты и я. А родителей потом поставим в известность? – шутливо предположила она, а Юджин сделал вид, что всерьез задумался над ее предложением.
– Ну я же не садист в самом деле, пусть родители присутствуют. Так, следующим пунктом у нас идут дети. Много. Потом…