Мне всегда везет! Мемуары счастливой женщины
Шрифт:
Мне только исполнилось шесть лет. Каждое воскресенье мы с утра едем на троллейбусе на Кудринскую: выходной день положено семье собираться вместе.
На время обеда стол, в будние дни стоящий у стены, отодвигается, застилается красивой скатертью. Тетя Аня расставляет праздничную посуду. Я люблю ей помогать.
Иногда на Кудринскую даже гости приходят.
— Воскресный обед надо разделять с гостями, — говорят тети. — В тесноте, да не в обиде.
И правда — никто не обижается. Все едят, хвалят угощение, разговаривают о взрослых делах. Я очень люблю взрослые разговоры. И очень
— Только не при ребенке!
Скорее бы вырасти!
Один разговор я запомнила на всю жизнь. В то воскресенье отмечали мой день рождения. Я родилась 20 октября, но в будние дни праздник устроить не получилось бы никак. Значит, отмечался любой день рождения в воскресенье, которое следовало за датой. На мой и на Женечкин день рождения тетя Аня всегда пекла очень вкусный и красивый пирог с буквами из теста. В тот год надпись на пироге гласила: «Гале 6 лет». Я переживала, что день рождения отмечается в другой день, не двадцатого. И Анечка придумала утешение:
— Это почти твой день: у твоего числа на конце ноль, а сегодня на конце как будто два ноля, ведь цифра восемь похожа на два нолика, поставленные друг на друга.
Мне очень понравилось такое объяснение. И, конечно, сравнение восьмерки с двумя ноликами запомнилось на всю оставшуюся жизнь.
Стало быть, гости собрались 28 октября 1956 года.
Пришли только взрослые. Пообедали, попили чаю с моим деньрожденным пирогом. Принялись разговаривать. Я слушала с глубоким интересом.
Беседа шла особенная. Что-то произошло крайне важное. Уж очень серьезные лица были у гостей. И повторялось страшное слово, значение которого я точно не понимала:
— Резня! Резня!
Я конечно же знала слово «резать». Резать можно бумагу — ножницами… Например…
Но при слове «резня» я почему-то видела нож и кровь.
И еще гости говорили:
— Кто бы мог подумать… Кто бы мог подумать…
А тетя Стеллочка сказала:
— А что тут думать? Они против нас всю войну вместе с Гитлером сражались. И между прочим, венгры в войну зверствовали сильнее, чем немцы.
Значит — что? Где резня? У венгров? Там что-то страшное происходит?
— Бойня, бойня, — повторяют взрослые. — Фашисты недобитые людей на деревьях вешали.
Я страшно пугаюсь. И не понимаю: где же все это время прятались недобитые фашисты? Ведь столько лет после войны прошло. Я представляю себе пещеры, подземелья, где отсиживаются недобитые фашисты, ждут своего часа, чтобы снова начать зверствовать. А вдруг и у нас где-то затаились? И как выскочат? И начнут всех нас вешать на деревья.
Несколько ужасов своего детства я очень хорошо помню. Этот — один из них.
Взрослые тем временем начинают рассуждать, кто же настоящие друзья у Советского Союза. Самые верные, на все времена. Такие, что никогда не предадут, всегда будут вместе.
— Самые верные, — заявляет один очень солидный гость, к которому все прислушиваются с большим уважением, — самые верные — это, безусловно, чехи и китайцы.
Китайцев я и сама люблю. По многим причинам. Во-первых, Танюся все время говорит, что китайская
Но дело не в вещах. Дело в людях. К нам в детский сад пришла на практику студентка из Китая. Мы сначала все удивились: у нее совсем другое лицо, чем у всех вокруг. Но она оказалась такой доброй! Всегда нам улыбалась. Говорила тихим голосом. Никогда не ругалась. Вырезала из бумаги удивительной красоты узоры. Чик-чик-чик — и из обычного листа получаются кружева. Странно: она не кричит на нас, а мы ее слушаемся! И любим!
Она целый месяц к нам приходила, а потом ее практика кончилась. Мы плакали, когда с ней прощались! И она сказала, что мы очень хорошие дети, она будет нас вспоминать в Пекине.
А я знала песню про Пекин. По радио передавали много раз, и я запомнила:
Москва — Пекин. Москва — Пекин. Идут, идут вперед народы. За светлый путь, за прочный мир Под знаменем свободы. В мире прочнее не было уз: В наших колоннах ликующий Май. Это шагает Советский Союз; Это могучий Советский Союз, Рядом шагает новый Китай. [4]Еще в этой песне пели: «Русский с китайцем — братья навек!»
4
Песня «Москва — Пекин», слова М. Вершинина.
Поэтому конечно же наш гость говорит чистую правду, я могу это подтвердить, если меня спросят: китайцы наши самые верные друзья.
Про чехов я тоже не сомневаюсь. Когда в последний раз приезжал папа, у него была толстая желтая книга с очень смешными картинками. Папа читал и все время смеялся. Я, конечно, тоже хотела узнать, из-за чего он так смеется. Папа показал мне картинки и рассказал про бравого солдата Швейка. Как его хотели взять на войну, а он прикидывался сумасшедшим и очень смешно отвечал на вопросы. Я тоже смеялась от ответов Швейка.
Из-за этой книги я чувствую к чехам большую любовь.
Конечно, чехи — друзья. Как китайцы — навек.
А теперь, в качестве послесловия из сегодняшнего дня, хочу все-таки очень кратко поведать о событиях октября — ноября 1956 года, а именно: о венгерских событиях.
Говорят, самая запоминающаяся загадка та, на которую не нашел ответа. Слова о бойне и резне в Венгрии впечатались в детское сознание. Я интересовалась 1956-м годом и спрашивала всех, кто мог мне хоть что-то рассказать о том времени, благо находилась в военной среде. Встречались участники тех событий. И офицеры, и солдаты.