Мои сводные монстры
Шрифт:
Но думала.
Слишком уж говорящий праздник - Рождество.
Не глядя на экран видеофона распахиваю дверь.
На пороге никого нет.
Щенки выскакивают на крыльцо, теплыми лапками топчутся по тонкому слою снега и с восторгом обнюхивают следы от чьих-то огромных ботинок.
Здесь кто-то долго стоял, топтался, по белому снегу ветер разнес серый пепел от сигарет.
Дорожка следов ведет по ступенькам
От самых ворот до крыльца две широкие полосы от колес - машина гостя тоже где-то здесь, за домом.
Или гостей.
Следов что-то очень много.
Все это отмечаю машинально, взгядом снова и снова возвращаюсь вниз - там, у меня под ногами, пристроилась огромная корзина, полная бордовых роз. Из цветов призывно торчит белый конверт.
Щенки обнюхали крыльцо и тычутся холодными носиками в цветы.
– Ну-ка марш в дом, пока не заболели, - спохватываюсь и наклоняюсь, поднимаю плетеную корзинку. Переставляю ее в холл и загоняю собак домой.
Прикрываю дверь и смотрю на конверт.
Он перевязан алой лентой, крест-накрест. Бордовые бутоны покрыты снежинками, те медленно тают.
Когти царапают паркет - Генерал и Бубочка наперегонки понеслись на кухню за сладеньким, но мне сейчас не до воспитания.
Сажусь на пол и беру конверт, взвешиваю его в руке. Дрожащими пальцами снимаю ленту и рву бумагу, и в колени мне падает сложенный вдвое белый лист.
Осторожно разворачиваю его.
Он исписан ровным и красивым мелким почерком. Дую на озябшие пальцы и, затаив дыхание, пробегаю глазами по строчкам.
“Знаю, этого нельзя простить. Может, и не надо. Но я каждый день вижу тебя, как ты выходишь из дома и запираешь дверь, спускаешься по ступенькам, размахивая рюкзаком и садишься в машину. Как выезжаешь за ворота. Это теперь моя новая традиция - ждать у твоего дома по утрам и смотреть на тебя. И лучше привычки у меня еще не было. Но этого мало. Этого недостаточно. Мне этого никогда не хватит.
Я хочу обладать, по-настоящему, а не просто смотреть по утрам, тайком. Как какой-нибудь маньяк. Женщина со сказочным именем Алиса ежедневно, раз за разом, не зная о том, разбивает мне сердце.
Я много херни творил, а прощения просить так и не научился. Я и не верил, что оно мне понадобится когда-нибудь, это прощение, оно ведь даже не вещь, которой желают, а фантом какой-то, можно цели ставить и добиваться,
Угрожать или в ногах ползать.
Что, вообще, в таких случаях делают, ты мне скажи.
Думать ни о чем другом больше не могу.
Тебе спокойно одной. Я вижу. Ты стала самостоятельной, взрослой, ты стала еще красивее. Ты дальше живешь, цветешь, сладкая, а у меня теперь, кажется, руки грязные, чтобы тянуться к тебе.
Но я сам себе не оставил выбора, либо так и буду каждое утро сидеть у твоего дома, либо ты меня впустишь.
Что такое любовь, Алиса?
Видел Генерала и Бубочку”
Письмо обрывается. Верчу листок, но больше ни слова нет, растерянно тереблю лямку фартука. И слышу тихий скрип двери позади.
В спину ударяет сквозняк, и волоски на руках встают дыбом.
Вот оно - продолжение письма.
Оглядываюсь.
Он стоит на пороге. В бежевом стильном пальто поверх темно-синего классического костюма с бабочкой. Бестящие каштановые волосы зачесаны назад, пухлые губы чуть приоткрыты.
Вместе с ним в холл проникает запах зимы, мороза, Рождества, смешанный с его терпким парфюмом.
Он прикрывает дверь и смотрит на меня.
А я сижу на полу, в домашнем костюме. С волосами, небрежно стянутыми в хвост, и вся в муке.
– Что-то готовишь?
– хрипло спрашивает он.
– Имбирное печенье.
– Мое любимое.
Не знаю, может, он врет.
Но это легко проверить, через десять минут у меня будет целый противень сладких человечков, политых глазурью.
И если он не съест…
– Угостишь?
Аккуратно складываю письмо и прячу листок в задний кармашек. Сердце подпрыгивает от волнения, в грудную клетку бьется.
Фартуком вытираю белые ладошки.
Его рука ныряет за отворот пальто, он достает бутылку вина.
– С праздником, - говорит. И с напряжением ждет ответа.
Это вино - намек. Что за руль он этой ночью не сядет, мы оба это понимаем, и если он сейчас пройдет в дом, то…
То…
Да.
Что такое любовь, Алиса. Вот пусть он сам и расскажет.
А то я ведь тоже. Устала гадать.
– Угощу, - решаюсь и подхожу ближе, вытягиваю руку и не отвожу от него взгляда, за его спиной поворачиваю защелку, запираюсь.
– Проходи. Добро пожаловать. Будь, как дома.