Мой путь озарён рассветом
Шрифт:
Маги здесь очень важны. Ты знала, что даже в вашем городе почти всё работает на магии? Нагрев воды, тепло в домах и ещё многое другое. Заклятия, поддерживающие это, очень долгие, и всё-таки иногда их нужно обновлять. Обычно при каждом городе есть несколько магов, отвечающих за это. Я мог бы вернуться, когда закончу обучение, и поддерживать город, но об этом мне ещё думать рано».
Я хмыкнула. Ничего удивительного в том, что Питер не горел желанием бросить столь перспективное для него место ради обновления заклинаний обогрева воды в нашем
«Я всё-таки начал изучать язык, который используют валмиранцы для заклинаний. Если я всё-таки решусь произносить определённые слова, как это делают другие, я хотел бы знать, что эти слова означают. Этот древний язык когда-то использовали многие народы, но сейчас его помнят только шиикары и маги Валмираны. И всего за день, изучая его, я выяснил много интересного! Знала ли ты, что название “раски” произошло от словосочетания “расара ки”, которое означает «вольные звери»? А слово “киирин” можно перевести как “звериный король”. И даже имя “Киира” на самом деле не имя, а слово, которое, скорее всего, тоже означает что-то связанное со зверями!»
«А может, это слово “зверь” произошло от имени “Киира”», — мелькнула в моей голове мысль, больше похожая на недовольное ворчание одной болтливой богини, чем на порождение моей головы.
«Надеюсь, ты тоже найдёшь своё счастье. С любовью, Питер», — закончил своё длинное письмо маг. Я осторожно коснулась рукой этих строк. Там, без меня, ему было лучше, чем со мной где-либо, и после прочитанного у меня не осталось в этом сомнений. Всё-таки не просто так Питер оказался магом. Его место было среди своих, а моё — среди расков, но как же всё-таки не хотелось признавать, что наши пути разные, а их пересечения только причиняют боль обоим!
Я перечитала письмо и принялась размышлять над ответом, вот только мой ответ не мог быть таким же длинным и радостным.
Я положила на стол лист бумаги и старательно вывела на нём: «Здравствуй, Питер. Я всё ещё жива. Ничего не делаю, показательно страдаю. С безысходностью, Ярна». Полюбовавшись на получившееся письмо, я с удовольствием сожгла его, собрала пепел на ладонь и сдула в окно. Получилось красиво и ритуально, но менее мерзко на душе от этого не стало. Вздохнув, я снова завалилась на кровать, возвращаясь к своему излюбленному занятию: страданиям.
До Круга Охоты оставалось всего несколько дней, но сама мысль о том, чтобы что-то праздновать, казалась мне дикой. Я не могла даже толком задумываться о подарках, я вообще не могла думать.
Рии это явно надоедало. В отличие от меня, она моментально забыла о всех своих недавних переживаниях и теперь ходила вокруг меня, сияя раздражающей жизнерадостностью.
— Твои перепады настроения убийственны для окружающих, ты в курсе? — спросила она у меня днём, вернувшись с конюшни и вытащив из моей безвольно болтавшейся руки письмо Питера. — Что тут у нас? А-а-а, кое-кто счастлив без твоего участия. Отличный повод проваляться тут до самого Круга Охоты! Нет,
— Уходи, — буркнула я в подушку и затянула свисавшие с кровати руку и хвост наверх.
— Проклятье! — трагично воскликнула шиикара, вскидывая руки к потолку. — Твоё заклинание изгнания сработало, но знай, я ещё вернусь! Ах!.. — она театрально рухнула на пол, села и на корточках выползла из комнаты, чтобы уже с лестницы крикнуть: — Кстати, там Сона, Тео и Ирма вернулись, вечером встреча! Ты придёшь?
— Не-ет, — протянула я.
Только Петры с Хельмером мне не хватало для полного самоуничтожения. С Соной я могла пообщаться и потом.
Рия ушла, а я, убедившись, что рядом в самом деле нет никого, кто мог бы увидеть неслыханные проявления моей живости, поднялась с кровати и принялась наматывать круги по комнате. Приближающийся праздник выбивал меня из колеи унылости в сторону чащи бессмысленной тревоги. Где Марика будет собирать клан? Где взять материалы для подарков? Что кому дарить? И если с подругами всё было просто и понятно, то всё ещё оставался проклятый Призрак, с которым было совершенно непонято, что делать.
— Ничего не хочу, — проворчала я. — Ничего.
И села за стол, вновь попытавшись выдавить из себя внятный ответ Питеру и вновь отправив попытки к небу в виде пепла.
За окном вскоре стемнело, и затянутое облаками небо показалось мне беспросветно чёрным. Я смотрела на него, бесконечное и мрачное, и мне вдруг почему-то стало страшно, настолько, что резкий звук снизу заставил меня подпрыгнуть на месте.
Спешно зажигая лампы, я вслушивалась в топот на лестнице и гадала, кого это принесло, и когда последний из четырёх настенных светильников был зажжён, дверь отворилась, давая ответ на мой вопрос.
Рия сияла, как все звёзды, которые могли бы сейчас быть на ночном небе, вместе взятые. Она смотрела на меня с таким озорством, что я невольно преисполнилась дурным предчувствием. Мне даже показалось, что следом за ней сейчас войдёт Крис, но нет, в комнату ввалилась Сона, поддерживающая мелко трясущуюся в припадке Дису.
— Что случилось? — испуганно спросила я.
— Тяжёлую артиллерию вывели из строя, лучники прикрывают отступление, — прокомментировала происходящее Рия, приличия ради стараясь сбавить своё сияние.
— А если без метафор?
Шиикара махнула рукой и уселась на свой матрас, вытянув ноги.
— А без метафор сами пусть рассказывают.
Сона усадила Дису рядом с ней, а сама, как и я, села на пол напротив них. Я смотрела на свою вечно невозмутимо суровую подругу и не могла поверить, что в самом деле вижу именно её. Красные заплаканные глаза светились ненавистью, растрёпанные волосы прилипали к разбитой губе, а трясущиеся руки безжалостно теребили и без того растрёпанную шерсть на хвосте.