Моя Нирвана
Шрифт:
У меня есть догадки, что Эмили винит себя в смерти своего парня. «Не справилась с управлением и въехала в дерево. Он погиб, а я выжила», — сказала она тогда на кухне. Я не спрашиваю у нее, был ли суд. Вообще, не справиться с управлением — это уголовно наказуемо, тем более если кто-то погиб. Но раз девушка на свободе, значит, ее вины не было. Великобритания — не Россия. Это меня за деньги отмазали, а ее вряд ли.
Моя вторая годовщина в Лондоне. Ничего особенного, обычный день. Вечером Эмили приезжает ко мне, мы заказываем пиццу, включаем телевизор, где показывают какое-то популярное шоу, и ложимся
Мой телефон заряжается рядом с телевизором. Неожиданно он издает звук входящего сообщения. Я бросаю взгляд на настенные часы и поднимаюсь с дивана, удивляясь, кто может писать мне смс так поздно.
Беру смартфон и чувствую, как начинают трястись руки, когда вижу, от кого пришло сообщение. Дрожащим пальцем пытаюсь разблокировать экран, не слыша ничего вокруг: ни телевизор, ни вопрос Эмили, кто это.
«Сегодня два года, как ты уехал. Тысячу раз брала телефон в руки, чтобы написать или позвонить тебе, но каждый раз отбрасывала его, не решаясь это сделать. А сегодня в кафе услышала голос, очень похожий на твой. У меня кофе из рук выпал и разлился лужей на кафеле. Обернулась, а это не ты. Я так скучаю по твоему голосу, Миша. Сейчас понимаю, что то время, когда мы с тобой воевали, было самым счастливым в моей жизни, потому что тогда я могла слышать твой голос».
Я перечитываю это смс снова и снова, забывая дышать.
— Кто там, Майк? — нетерпеливо спрашивает Эмили. — Все в порядке?
— Все в порядке, — сухо бросаю ей и направляюсь с телефоном в спальню.
Я закрываю за собой дверь и, даже не включив свет, сажусь на пол, привалившись к стене. Не раздумывая, нажимаю кнопку вызова.
Гудок, второй, третий.
— Алло.
Крепко зажмуриваюсь.
— Я тоже скучал по твоему голосу.
Лиза шумно вздыхает, и я догадываюсь, что она сейчас плачет.
— Как ты? — тихо спрашиваю.
— Плохо, — так же тихо отвечает. — А ты?
— Не знаю… никак.
Она тяжело дышит в трубку. Ее слезы передаются мне, в горле образовывается тугой ком, который я пытаюсь сглотнуть.
— Лиза…
— М?
— Я так хочу увидеть тебя, — сжимаю телефон еще крепче.
Она молчит. Снова слышу ее сдавленный плач.
— Ты можешь приехать ко мне? — спрашивает.
— Могу.
— Я в Женеве.
— Я знаю, — улыбаюсь. — Я приеду к тебе.
— Когда?
— А какие у тебя планы на завтра?
Чувствую, как и она улыбается сквозь слезы.
— На завтра никаких планов.
— Тогда я приеду завтра.
— Буду тебя ждать, — шепчет.
Я опускаюсь лбом на колени, продолжая слушать Лизино дыхание в трубке.
И как будто не было этих двух лет одиночества и тоски по ней. Как будто не было нашего расставания и проблем, которые вынудили нас это сделать. Как будто сейчас за стенкой не сидит моя девушка.
Как будто всего этого нет и никогда не было.
Потому что уже завтра я увижу Лизу.
Эпилог
Я выхожу из зоны прилета с небольшой сумкой на плече и сразу вижу Лизу.
Она замечает меня. На секунду застывает, а потом медленно направляется мне навстречу.
— Привет, — подходит вплотную и завороженно смотрит. Блуждает глазами по моему лицу, будто не верит, что перед ней действительно стою я.
— Привет, — также рассматриваю ее в ответ.
Сбрасываю с плеча сумку и притягиваю Лизу в объятия. Она крепко обнимает меня за шею, я ее за талию. Запах девушки не изменился, и я улыбаюсь ей в шею. Через полтора месяца Лизе исполнится 24 года, а она пахнет так же, как и 10, 20 лет назад.
Она трется своей щекой о мою. Как раньше. Я веду ладонью по ее лицу, и мы соприкасаемся лбами.
— Не могу поверить, что ты приехал, — шепчет.
Между нашими губами ничтожных два сантиметра. Я чувствую ее дыхание, такое знакомое и родное. Не выдерживаю и целую ее. Аккуратно, нежно. Лиза прижимается ко мне еще плотнее, а я зажмуриваю глаза от удовольствия.
— Боже, Миша, это ты… — произносит мне в губы.
— Я. — Сжимаю Лизу в руках еще сильнее.
Мы не можем оторваться друг от друга. Кажется, что время остановилось. Мимо нас снуют люди с чемоданами, кто-то из них задевает меня плечом, но мы не замечаем всего этого.
Лиза улыбается. Я так скучал по ее улыбке. Отстраняюсь немного, чтобы еще раз полюбоваться.
— Поехали? — берет меня за руку.
— Поехали.
Мы выходим из аэропорта, ловим такси и едем к Лизе. Она тоже снимает квартиру, но ее жилье чуть больше и просторнее, чем мое. Я догадываюсь, что его подбирал папа, наверное, даже не советуясь с ней.
— Хочешь что-нибудь есть или пить? — Лиза оборачивается ко мне. Снимает пальто и шарф.
— Тебя хочу, — снова притягиваю ее в объятия и целую, уже намного сильнее, чем в аэропорту.
Вещи и обувь летят на пол. Мы на ощупь, не отрываясь друг от друга, добираемся до кровати и падаем, продолжая судорожно скидывать друг с друга остатки одежды. Целую ее шею, грудь, снимаю белье и иду губами ниже. Лиза выгибается дугой, стонет, вонзается ногтями мне в плечи. Затем переворачивает меня на спину и садится сверху. Сначала блуждает взглядом по лицу, поглаживая мою щеку, а потом опускается и целует шею, ключицы. На секунду задерживается у татуировки, гладит ее ладонью, касается губами.
Мы проводим в постели весь вечер, не отрываясь друг от друга и даже почти не разговаривая. Все понятно без слов: мы вместе. И будем теперь вместе всегда, несмотря ни на что.
Я не задаю Лизе вопросов о других мужчинах, но сразу понимаю, что они у нее были. Только ли тот Лукас, фотографии которого я видел, или кто-то еще, я не знаю, да и не хочу знать. Я сам отпустил ее, логично, что она пыталась построить отношения с другими.
Но все равно не смогла. Как и я без нее не смог.
Утром я просыпаюсь раньше Лизы, тихо одеваюсь, беру с тумбочки в прихожей ключи и выхожу из дома. Я первый раз в Женеве, но тут сложно заблудиться. Маленький городок, который смело можно назвать европейской деревней. Слегка влажный из-за озера воздух, Альпы — куда ни глянь, и прохожие, которые совсем никуда не спешат.