Мышеловка для кота
Шрифт:
— Молодые люди, мы через полчаса закрываемся…
Черт. Черт, черт, черт!!! Мы же в общественном месте! Ощутила, как жаром обдало не только щеки, но даже лоб и шею…
А этот мерзавец лишь уткнулся мне носом в висок и рассмеялся.
— Слушай, пора отсюда валить. Пока не выгнали…
— Кир, господи… Я даже в юности так не палилась…
— Забей. Какая тебе разница?
Так и не решилась поднять голову от его плеча, пока он расплачивался…
— Пойдем.
А потом, как два полупьяных идиота, мы бежали к проспекту, хихикая, останавливаясь,
В такси, уже устроившись на заднем сиденье, назвал незнакомый адрес.
— Кир… Куда мы?
— Ну, ты же меня в гости не позовешь?
— Нет.
— Тогда — какие вопросы?
— А как же… Мама, там, ругаться будет, или другие причины…
— Лизонька. — Вкрадчиво. — Ты реально хочешь сейчас попрощаться?
— Нет.
Я падала. Быстро, безнадежно и глубоко проваливалась. И желания тормозить совершенно не было. Лучше разом свалиться, не затягивая. Потом еще будет масса времени, чтобы долго и мучительно выкарабкиваться назад.
Он с удобством расположился, почти на половине сиденья. А потом притянул меня, спиной к своей груди. Уткнулся куда-то в шею. Только дыханием дразня и заставляя вздрагивать.
— Лиз. Не пугайся только. — Едва ощутимо шепнул и замолк. Я напряглась. — Я сейчас полезу к тебе под юбку.
И длинные пальцы, действительно, поползли по бедру. Только успела перехватить.
— Что?!
— Тихо. Я пошутил.
— Придурок!
— Ага. А ты ведешься.
Мое "идиот" осталось без ответа. Его руки целомудренно сомкнулись на моем животе. Правда, уже под блузкой. И аккуратно выписывали круги. Заставляя вздрагивать и сжиматься. Меня потряхивало, как на первом свидании, лет в шестнадцать, наверное, когда бушевали гормоны.
Сердце замирало, чтобы ухнуть вниз, с завораживающим холодком, а потом понестись, галопом… Куда нестись — не знаю. Мысли какие-то еще пытались вяло скрестись, но — безрезультатно. Я решила, что сегодня можно поверить в сказку. А конец её позже придумать. Возможно — завтра. И даже лучше — завтра. Ни к чему откладывать на большее время…
— Лиз… — Он так забавно растягивал мое имя, каждый звук словно перекатывал на языке… — А Лииииз…
— Что? — Так же тихо и почти не нервничая…
— Ты такая красивая, с этого ракурса… — Обернулась, чтобы оценить. Смутилась. Смотрел из-за моего плеча на грудь. Если быть точной — в вырез блузки, где в просветах между пуговками отсвечивало белье… — Так потрогать хочется…
— Кирилл! — Шлепнула по руке, которая, слушаясь хозяина, перебралась вверх.
Этот наглец лишь проказливо рассмеялся.
— Ты такая стеснительная у нас, оказывается… Эх… А я-то надеялся…
— На что? — Решила, что обижаться, с моим-то анамнезом, глупо. Подыграть ему, что ли?
— Дома расскажу. — Неожиданно севшим голосом. — И покажу. И сделаю. Все, на что надеялся.
Я, отчего-то, тоже охрипла…
Хоть убей, но не хотелось вот так откровенно капитулировать… Поэтому замолчала, ожидая, когда, хоть немного, голос придет в норму.
Глаза
— Прекрати так губы облизывать… — Черт! А если они сохнут, что делать? — Иначе, не доедем же, Лиза…
В подтверждение — потянулся через плечо, заставляя повернуть голову. Прихватил сначала верхнюю губу своими, потом лизнул, повторил процедуру с нижней.
Главное, не застонать, прямо в машине! Таксист, наверное, и так за дорогой не следит… А нам нужно живыми доехать… Опять прошелся языком по губам, размыкая… Отстранился…
— Потерпи. Немного доехать осталось..
Это он мне говорит?!
Из такси мы не вышли — выпали. Практически. Потому что Кир меня ловил: ноги заплетались, а глаза не хотели фокусироваться — слишком долго были закрытыми…
Поймал. Прижал всем телом — к своему. Пиджак с плеч неотвратимо падал, но Кир поймал, все так же не отпуская меня… Снова полез целоваться.
Успела голову отвернуть — он уткнулся горячим ртом куда-то в районе виска, но даже от этого вздрогнула…
— Кирилл… Мы же взрослые. И люди вокруг…
— Ой… И с каких это пор мы стали такими стеснительными? — Протяжно и лукаво, с необидной насмешкой…
— С тех самых.
— Тогда пойдем! — И рванул к подъезду, на ходу пытаясь выудить ключи из пиджака. Удачно. Выудил. В дверь почти вбежали. И — в том же темпе — рванули по лестнице наверх. Каблуки на этот раз, что странно, не мешали…
На каком-то пролёте он остановился, вдруг, я чуть не врезалась в спину. Хитро глянул…
— Иди первая!
— Вспомнил о правилах приличия?
— Нет. — Правдивость ответа тут же подтвердилась: на мои ягодицы улеглись две горячие мужские руки. — Просто подумал, что давно хотел так сделать…
— Кирилл. Ты так и будешь лапать меня в подъезде? Больше нигде нельзя?
— Можно. Только вот… зачем откладывать? Давай, вперед, нам осталась лишь пара пролетов.
Они были самыми длинными в моей жизни, эти пролеты. Через ступеньку он меня придерживал, чтобы не бежала.
А идти-то было — до третьего этажа…
Кир показывал чудеса ловкости, одновременно проворачивая ключи в замке и вжимая меня в дверь, гладя все доступные рукам места, и еще целуясь. Дверь была открыта, ключи повисли в ней, а мы забыли, зачем, вообще, она нам понадобилась…
Опомниться заставил звук шагов на лестнице. Меня вжало в ту же дверь, но с противоположной стороны…
Пиджак потерялся тут же. А Кир доказывал свое мастерство в раздевании женщин не глядя. Мелкие пуговки блузки не создали никакой преграды, сама она — тоже. Лишь рукава немного помешали, пришлось выпутываться. Одна его ладонь улеглась на грудь, порадовав нас обоих. Мой стон был приглушен его довольным урчанием…
Пока я увлеченно осознавала, что делает одна рука, вторая, таки, забралась под юбку и неспешно, мучительно, заставляя звенеть все нервные окончания, начала двигаться вверх… От этого движения все мышцы напряглись, а потом обмякли…