На Очень Секретных Основаниях - 2
Шрифт:
Но путешественники во времени имели психологическое преимущество перед солдатами вермахта. И первыми пришли в себя.
Как Бог войны-обильно покрытый жертвенной кровью, пришелец с Марса, с чавкающим шлепком опустил скользкий топор в ножны. И его агрессивная решительность уступила место радостному недоумению.
– А я все гадал, да прикидывал, куда это вы запропастились?
– Это мы пропали?!-возмущенно крякнул Дэвид, прижимая к себе Джульетту:-Да это ты неизвестно куда ... А мы тебя обыскались,-агент
Марсианин дернул лицом.
– А мне на миг показалось, что это вы в беде,-в привычной своей манере ответил Саймон. Облако пара кудряво вылетело из побелевших ноздрей агента.
Тут же сразу треснула пуля, расщепив жердь, поддерживающую ограждение в окопе. И раздались шлепки ее близняшек, не нашедшие своих жертв.
Из глотки Саймона вырвалось утробное рычание. Рубака-парень выхватил из рук искромсанного немца "MG 42" и покачиваясь, как марсианский смерч, открыл огонь, удерживая "Эмгу" навесу. Пулеметная очередь красным веером положила фрицев на снег. Продолжая реагировать на вспышки и вскидывание оружия противником, Саймон озлобленно рявкнул:
– Скорее уносим отсюда ноги!
– Лучше закончить все поскорее,-практически умоляя, предложила Джульетта.
– Я не знаю, сколько еще продержимся!-отстреливаясь во все стороны, пробасил Дэвид.
– Ну давайте же, мальчики. Давайте!-попыталась их поторопить профессорская дочка. С совершенно странным ощущением сознавая, что понадобилась целая война, чтобы эти двое хоть в чем-то сошлись без взаимных упреков.
– Что "давайте"?!-прикрикнул на нее Дэвид, чувствуя, что расстреливает последние патроны:-Бегом к Саймону! У тебя же уроборос!
Джульетта бросилась к марсианину, который сек из пулемета прямо над бруствером. И "Косторез" в его руках "доедал" последний дециметр ленты.
Дэвид закрыл Джульетту спиной и заорал во все горло, забирая у нее автомат:-Ты можешь хоть раз сделать то, что тебе говорят?! Действуй по протоколу! Не тяни!
Свист пуль и грохот взрывов не располагали к пустой трате времени и слов.
– Я не помню,-промычала Джульетта убийственные для всех слова. Она смотрела искренне и совершенно беспомощно. Потом съежилась и отвела глаза. Явно перегибая с собственной инфантильностью.
– Ты офонарела?! Сколько можно объяснять правила?!-зашелся в вопле бывший воздушный маршал.-При клубковании двух уроборосов, нужно тупо, в унисон думать о базе! О твоем отце!-и агент отбросил опустевшие "шмайсеры".-Чтобы избежать безадресных перемещений во времени. И даже не переспрашивай! А то я с тобой сам, вот этими руками, в личном порядке, бесчеловечно поступлю!
– Я хочу домой!-воскликнула Джульетта. Всем сердцем на это надеясь. В ее голосе звучали слезы. Она так сильно вцепилась в шинель Дэвида,
Лихорадочный ритм последнего часа довел троицу почти до изнеможения.
Шквал огня из "MG 42" резко оборвался. Раскинув руки, Саймон швырнул пулемет в гитлеровцев. Его странная улыбка и свирепые, как у ястреба, глаза, были последним сдерживающим оружием марсианина. Словно это скалился не человек с синеватой кожей, а владеющий им дьявол.
Агент знал когда пора покинуть вечеринку.
– Отчаливаем!
Ни на какие отсрочки времени не было.
Вдруг горизонт озарился огненными вспышками. И пенистые струи понеслись через все небо. Это открыли огонь с левого берега Волги реактивные системы залпового огня. Из заволжья на фашистов, главным калибром, обрушился огненный ураган. Грохот сотен рвущихся снарядов потряс землю. И гитлеровцы, перепугавшись до чертиков, стали очень спешно расползаться из под обстрела "Катюш". Не выдержав, многие повскакивали и, в паническом ужасе, по-заячьи, бросились, не помня себя, улепетывать, кто куда видел.
Скатертью дорога!
Массированный залп неминуемо накрыл бы и путешественников во времени. Но, в единый миг, энергия уроборосов активизировалась. Зорб, в сияющем серебристом одеянии, могучим импульсом совершил перемещение во времени.
Сплошное проявление человеческой воли и инопланетной технологии.
На этой войне приходилось забыть о многом. Помня об этом, генерал брился регулярно. Сполоснув опасную бритву в котелке и прищурив глаза, Карл Штрекер посмотрел на результат своих трудов. Под левой ноздрей выступила крохотная капелька крови. Генерал залепил рану кусочком газеты, оторванным от края "Фелькишер Беобахтер".
Штрекер освободил складной столик и пододвинул его к кровати. На которой тихо спал адъютант, нахлобучив на глаза вязаный подшлемник. Генерал достал из портфеля листок тонкой бумаги. Откупорил чернильницу-непроливайку и приготовил перьевую ручку. Перевернул портфель гладкой стороной к себе. И водрузив его на стол, накрыл белым листком.
"Идея сделать свою ненависть к этим недочеловекам более продуктивной-согревала."
Генерал начал писать:
"Дело настолько секретное, что я с трудом доверяю его бумаге. Волей случая, мне стала доступна информация высшего уровня важности ..."
Листок быстро покрывался вязью темных строчек.
Письмо предназначалось старому наци, обладателю золотого партийного значка, Имперскому Рейхсминистру вооружений и военного производства, Альберту Шпееру.
Между Рейхсминистром и Карлом Штрекером существовали приятельские отношения. И часть объединяющих их бесед касалась завода в Норвегии, вблизи Ръюкана, в Телемарке "Норск-Гидро". Завод производил тяжелую воду.