Наивная смерть
Шрифт:
У Евы горело лицо, головная боль вернулась. Она ничего не добилась, только разозлила его и в то же время сама, своими руками, поставила Магдалену между ним и собой.
– Я ненавижу это чувство, ненавижу, что приходится так поступать. Ненавижу, что нам приходится стоять тут и спорить о ней. Как будто она тут главная.
– Ну так прекрати! – Рорк подошел к ней. Положил руки ей на плечи, провел вниз и вверх по ее рукам, потом привлек ее к себе. – Если уж нам суждено спорить, давай поспорим о чем-то реальном. Ты тут главная,
Ева обвила руками его шею и прижалась к нему крепко-крепко. «Он ответил, – сказала она себе. – Оставь это, забудь об этом».
– Сам виноват, что я так тебя люблю. – Она спрятала лицо у него на плече. – Я от этой любви дурею.
– Конечно, это я виноват. – Рорк погладил ее по волосам, прижался щекой к ее макушке и почувствовал, как она успокаивается. – Давай будем дуреть вместе. Ну как, полегчало?
«Полегчало, – подумала Ева. – Но разговор еще не окончен».
Но ей было так страшно, что она снова велела себе выкинуть это из головы. Просто забыть.
– Полегчало, – ответила она вслух. Надо было сменить тему разговора, и она добавила: – Бэрджесс из Нью-Джерси оказывает мне полное содействие.
– Очень рад это слышать. – Привычным движением Рорк провел пальцем по маленькой ямочке у нее на подбородке. – Кто такой Бэрджесс и что за содействие он оказывает тебе в Нью-Джерси?
– Это не он, это она. Она управляет твоей фабрикой в Нью-Джерси, и она получила твою памятку.
– Мою? Ах да! Я действительно разослал памятку разным отделениям «Рорк Индастриз». Пришлось кстати, верно?
– Избавило меня от кучи всякого дерьма. К твоему сведению, я не против сама избавляться от дерьма, но все равно спасибо. Ты, значит, обрабатываешь семена клещевины?
– Не отрицаю.
– Рицин, которым был отравлен Крейг Фостер, получают из жмыхов, после переработки семян в касторовое масло.
Рорк прищурился:
– Фабрика к этому причастна?
– На данный момент я не могу найти никакой связи между фабрикой и кем-либо из моих подозреваемых. Это было бы здорово – так увязать все концы. Мотива у меня тоже нет. Определенного мотива. Может быть, Фостер в какой-то момент в школе застал одного из своих коллег, пока тот спаривался, с кем не подобало. Убийство – довольно крутая реакция, но когда тебя застают со спущенными штанами…
– Может, Фостер шантажировал того, кто спаривался, или того, с кем он спаривался?
– Никаких подтверждений этой версии я пока не нашла. И на него это не похоже. Я не нашла ни единого человека, с кем он был бы в плохих отношениях, включая того, кто заводит шашни с кем не следует. Я жду результатов экспертизы, а пока изучаю всех учителей, подсобный персонал и администрацию, а также родителей учеников. Но пока никаких флюидов, никак не могу взять след.
– Дай мне посмотреть материалы. Свежий глаз, новый взгляд.
– Не помешает.
Он
В ту ночь Ева спала беспокойно, то и дело просыпаясь. Ей снились сны. Обрывки разговоров, смесь из споров с Рорком, проведенных допросов, встречи с Магдаленой Перселл. Она проснулась измученная.
Но Рорк был там, где она привыкла видеть его по утрам: пил кофе в малой гостиной, примыкающей к спальне. На экране компьютера мелькали цифры, звук был заглушён.
Ева потащилась под душ и попыталась вытеснить усталость тугими горячими струями воды.
Когда она вернулась в спальню, Рорк переключился на утренние новости. Ева направилась прямо к кофейнику.
– Ты плохо спала, – сказал он, заглянув ей в лицо.
– Дело спать не дает.
– Жаль, что я не смог тебе помочь.
Она улыбнулась и направилась в гардеробную, унося с собой кружку кофе.
– Может, сегодня что-нибудь подвернется.
– Там одежда для тебя. Для сегодняшнего шоу с Надин.
Ева нахмурилась:
– С какой это стати я должна переодеваться?
– Считай это мерой предосторожности. Вдруг и сегодня у тебя будет обычный рабочий день, и ты вся извозишься в крови, брюки порвешь, преследуя подозреваемого по горячим следам…
– Судя по всему, мне придется провести день, зарывшись в бумаги. И я с места не сдвинусь. Во всех смыслах слова.
– Ну, если дела пойдут столь трагично… Нет, только не этот жакет.
– А что с ним не так?
Ева сердито нахмурилась, хотя в душе была счастлива. Ее так порадовало его замечание, возвращение к нормальной атмосфере, что она готова была улыбнуться во весь рот, как полная идиотка.
– Он не телегеничен. Будет плохо смотреться на экране.
– Я тоже.
– Увы, с этим не поспоришь. И тем не менее… – Рорк встал и вошел в ее гардеробную.
– С какой это стати ты должен выбирать для меня одежду? Мне это не нужно.
– О, дорогая Ева, тебе это просто необходимо.
Рорк извлек на свет божий жакет в бронзовых тонах. Ева готова была присягнуть, что никогда его раньше в глаза не видела. К этому жакету он подобрал брюки шоколадного цвета и кремовую водолазку.
– Позволь себе дикую выходку, – добавил Рорк, вывешивая одежду на спинку дивана. – Надень сережки. Пожалуй, маленькие золотые колечки.
Только она хотела на него рявкнуть, как он обхватил ее лицо ладонями и поцеловал в губы долгим, глубоким и нежным поцелуем.
– Как я обожаю этот ротик, – прошептал Рорк. – Особенно когда он собирается изречь нечто саркастическое. Как тебе яичница с беконом? Способна высечь хоть искру энтузиазма в твоей очерствевшей душе?
– Куда больше, чем пара золотых колечек у меня в ушах, – проворчала Ева.