Нашествие теней
Шрифт:
— Я сохраню его, спасибо, — сбивчиво выговорил Уртред.
— А теперь тебе пора. Не забудь поскорее покинуть этот город, ибо его конец близок. Возможно, он настанет в эту самую ночь.
— Легко тебе говорить, — вмешался Сереш. — Нам еще предстоит пройти через катакомбы.
— Сашель проводит вас, как делал и прежде. — Сашель шагнул вперед, а старец с низким поклоном удалился в темный боковой грот.
— Пойдемте, — сказал Сашель, сворачивая в коридор. Сереш и Уртред последовали за ним, оставив позади огненную пещеру. Уртред рассматривал свой посох. Казалось бы, это всего
Еще несколько саламандр охраняло пробитый в скале туннель. Уртред заметил, что здесь намного суше. Сереш знающий об этом, насторожился.
— Здесь начинаются катакомбы под храмом Исса, — пояснил он. Уртред вгляделся во мрак. Туннель впереди не слишком отличался от тех, по которым они шли раньше, но от него отходило несколько боковых коридоров. По спине пробежал предостерегающий холодок.
Сашель шел впереди, высоко держа фонарь. Следом Сереш, извлекший из ножен свой двуручный меч. Уртред зашагал за ними, оглянувшись в сторону Большой Дыры. Саламандры уже пропали из виду. Уртред шел, и скалы будто давили на него еще сильнее. Перекресток, еще перекресток — и вот они углубились в настоящий лабиринт. Но Сашель безошибочно находил дорогу. За низким лазом начался новый ряд пыльных коридоров, до того древних, что пол в них растрескался, и дорогу то и дело загораживали обвалы, которые приходилось преодолевать. Из ниш выпирали груды костей на заплесневелых кожаных носилках.
Сашель остановился, поджидая других. Уртред обрадовался передышке: они двигались очень быстро, а он изнемогал от усталости и голода.
Сереш настороженно смотрел в ту сторону, откуда они пришли, и было в его глазах нечто такое, от чего Уртреда снова пробрало холодом.
— Что там? — спросил Уртред, едва слыша сам себя из-за маски и замкнутой тесноты коридора.
— А ты не чувствуешь? Идут!
— Кто?
— Кто же, как не те, что похоронены тут: они встают при свете луны, как мы при свете солнца.
Струйка белой пыли осыпалась с потолка — то ли от звука их голосов, то ли от чего-то еще.
Уртред прислушался, но маска глушила звуки, и до него доходило только усиленное биение собственного сердца. В извилистом коридоре было пусто, если не считать брошенного катафалка — на нем лежали заплесневелые покровы, и кучка пожелтелых костей сползла с него на пол. Они уже не раз проходили мимо таких же носилок, оставленных здесь в незапамятные времена — чего же бояться именно этой груды костей? Ведь даже Исс не вдохнет жизнь в эти жалкие останки, мертвые уже несколько тысячелетий! Внезапно маленькая, черная с белым змейка шмыгнула из глазницы желтого черепа и скользнула в темноту, подальше от фонарей. Уртреду немного полегчало. Но тут свет за его плечом начал меркнуть, и холод объял его с новой силой. Он обернулся и увидел, что Сереш и Сашель опять тронулись в путь. Уртред поспешил вслед за ними.
Но идущие впереди внезапно остановились, прислушиваясь к чему-то.
— Что там еще? — прошептал Уртред.
— Ш-ш! — Сереш приложил палец к губам и кивнул вперед. Теперь и Уртред расслышал шорох сухих листьев и ощутил дуновение
Голос Сашеля прозвучал в голове, нарушив давящую тишину;
— Теперь я должен вас покинуть. Береги свой посох, жрец, он может понадобиться тебе еще до исхода этой ночи.
Уртред хотел что-то сказать, но Сереш знаком призвал его к молчанию. Сашель еще раз посмотрел своими красными глазами в прорези Уртредовой маски и бесшумно ушел обратно по коридору. Еще несколько мгновений — и свет его фонаря исчез во тьме.
— Пошли, — шепнул Сереш, мотнув головой вперед, — мы почти у цели.
Они осторожно двинулись к выходу — Сереш шел впереди. Повернув за угол, Уртред увидел тускло освещенный, прямоугольный, с неровными краями проем, прорубленный в граните. За ним в скудном свете Эревона виднелся похожий на яму, заваленный сухими листьями и черепками двор, из которого крутые ступени вели на улицу.
Но Сереш и Уртред опоздали — выход был прегражден.
— Смотри! — прошипел Сереш. Из бокового прохода, тоже ведущего во двор, возникли две белые фигуры и устремились к ним, скользя на невидимых под саванами ногах. Сереш хотел прикрыть фонарь, но было уже поздно — вампиры прекрасно разглядели их, со светом или без света. Помедлив долю мгновения, упыри бросились вперед с шипением, какое издает кошка, нападая на собаку. Уртред даже при полузакрытом фонаре различил желтые клыки в полусгнивших ртах и горящие красные глаза.
Вампиры заговорили, шурша своими высохшими голосовыми связками, но на таком старинном диалекте, что Уртред едва разбирал их.
— Хо, я чую там два сосуда со спелой кровью! Отведаем, Файал? — проскрежетал один.
— Отведаем, и не только их: на улицах нынче будет полно живых.
— Переживем, стало быть, еще одну луну?
— Да, и тысячу других лун!
— Хорошо сказано. — Вампиры уже миновали выход во двор и быстро приближались. — Сюда, милые — зачем так медлить, когда вас ждет последнее объятие?
— Быстро назад, — сказал Сереш, полностью открыв фонарь — и свет ударил прямо в лицо вампирам. Но при свете стало еще страшнее: перед Уртредом и Серешем предстали двое мужчин с космами белых волос, с пурпурными пятнами на шелушащейся коже, с багровыми деснами, гноящимися глазами, скрюченными, как когти, пальцами; изо ртов торчали острые клыки, и мускулы грозно бугрились на руках и груди из-под грязных саванов.
Паника в голосе Сереша передалась и Уртреду, но он знал, что бежать обратно в катакомбы было бы равносильно самоубийству.
— Нет, погоди! — сказал он. Он уже сражался с вампирами на площади и, хотя израсходовал силу своей маски на лечение саламандр, мог еще пустить в ход перчатки.
— Верно, хозяин, — сказал упырь по имени Файал. — Чем скорее ты попадешь к нам в руки, тем скорее погаснет еще один огонек во славу Исса.
— Во имя гниения и распада, ты хочешь сказать — ибо твой бог не знает, что такое слава: ему ведомы лишь могила, саван и человеческое горе, — ответил Уртред, сложив на пол посох и выставив вперед кулаки.