Наши уже не придут 2
Шрифт:
— Меня-то не обманывай, — попросил его Аркадий. — Ты нужен нам. Ну, то есть, конкретно мне — если тебя не будет, то Ленин захоронит меня в военной комендатуре, потому что на замену послать будет просто некого.
— Возможно, это просто твоё призвание и Старик это видит? — усмехнулся Дзержинский.
— Все знают, что я лучше всего смотрюсь на должности комкора, — ответил на это Аркадий.
Японцев и корниловцев РККА сейчас может разбить и без него, но нельзя недооценивать его уровень компетенции. Он уже давно перерос свой изначальный
— Так что о здоровье своём крепко подумай, — попросил Немиров Дзержинского. — Лучше поработать по восемь часов, пять дней в неделю, в течение двадцати лет, чем двенадцать часов в сутки, без выходных, в течение пяти-шести лет. Арифметика простая и понятная — в первом случае пользы Родине будет многократно больше.
— Это не является проблемой, — покачал головой Феликс.
— Является, — не согласился Аркадий. — Мы дали России восьмичасовой рабочий день — разве мы сами не попадаем под действие этого закона?
— Есть задачи, которые нельзя полноценно решить, работая нормированно, — ответил на это Дзержинский.
— Нет таких задач, — снова не согласился Аркадий. — Ладно бы боевая обстановка… Выдвигаю тебе ультиматум: либо работаешь нормированно, либо я звоню Ленину и начинаю жаловаться. Я не шучу. И после завершения работы в Иркутске, обязательно отпуск в тёплых краях — Кисловодск или что-то вроде того.
— Да зачем отпуск? — поморщился Феликс.
— С женой и сыном время провести, — ответил Аркадий. — Давно их видел? Ты работаешь так давно, что заслуживаешь систематического отдыха. Так что, если узнаю, что снова перерабатываешь, то на меня не серчай — я буду обижаться и звонить Ленину.
Дзержинский поджал губу.
— Хорошо, — принял он немировский ультиматум.
— Я узнаю, если ты работаешь дома, — предупредил Аркадий. — Теперь я слежу за тобой, Феликс Эдмундович.
— Боевое охранение приставишь, чтобы следило, вовремя ли я ем и сплю? — улыбнулся Дзержинский.
— Если на то будет воля партии, — улыбаясь, развёл руками Немиров. — Но я серьёзно — здоровье береги и не перерабатывай. На нас лежит величайшая ответственность — нельзя бросать работу на полпути. А чтобы не бросить — сам понимаешь.
— Хорошо-хорошо, — вздохнул Феликс. — Уговорил.
— Как, кстати, Софья и Ян? — поинтересовался Аркадий.
— В Москве живут, — ответил сменщик. — Софьюшка работает в Наркомпросе, а Ян в школу ходит — нормально всё у них.
— И это здорово, — кивнул Немиров. — А теперь перейдём к делам. Я передам тебе список местных шишек, которые тут за всё отвечают — мы достигли с ними взаимопонимания. Вроде как, мне удалось произвести на них нужное впечатление, поэтому проблем создавать они не будут. По криминалу — сейчас он либо залёг на дно, либо в изоляторах. Организованные группировки из рецидивистов, по законам военного времени, казнены практически в полном составе. Можно сказать, что я закрыл вопрос на некоторое время.
—
— Тут посложнее, — произнёс Аркадий. — В милиции завели отдел по финансовым преступлениям — занимается он спекулянтами, мошенниками и прочими неприятными личностями. Но кадры там неопытные, ничем подобным ранее не занимались, поэтому лучше присматривать за ними повнимательнее. Ах, да, пока не забыл. Я тут запланировал открытие больницы — раз уж полномочия есть. Строительство начнётся в течение двух недель, а по специалистам я уже договорился. Подержишь руку на пульсе? Не хочу, чтобы всё заглохло.
— Займусь, — кивнул Феликс.
— Тогда доедаем и идём в кабинет — примешь документацию, — произнёс Аркадий.
*28 сентября 1919 года*
— … контрнаступление, — продолжал докладывать гвардии полковник Шапошников. — Произошёл встречный бой, в ходе которого 1-я механизированная дивизия уничтожила наступающие силы противника, а затем продолжила действовать по плану — штурмовать город Баргузин. Было отмечено присутствие местного ополчения, насильственно собранного мятежниками. Оно разбежалось сразу же после начала боя, поэтому понесла минимум потерь.
— А наши потери? — спросил Аркадий.
— Тысячу двести восемьдесят девять человек — убитыми, две тысячи восемьсот девятнадцать — ранеными разной степени тяжести, — ответил начальник разведки. — Основная масса потерь была понесена в ходе штурма города. Противник, как оказалось, основательно укрепился, чего не было видно на снимках авиаразведки. Наземная разведка тоже ничего не увидела. Была применена полевая маскировка под ландшафт — очень качественно сработали.
— Адаптируются, суки… — произнёс Немиров.
— Адаптируются, — кивнул Шапошников. — Потери противника составляют четыре тысячи восемьсот пятьдесят — убитыми, а также девять тысяч двести с лишним — пленными. Сдаются они гораздо охотнее, чем раньше.
— Похоже, что уже все понимают, что дело близко к завершению, — сказал на это Аркадий. — Зачем умирать под самый конец? А японцы были?
— Не было, — покачал головой гвардии полковник. — Есть сведения, что они так и сидят во Владивостоке. Вероятно, активных действий с их стороны не будет — сообщают о растущей напряжённости между ними и американцами.
У США есть интересы в Тихом океане, причём уже очень давно, несмотря на пресловутую доктрину Монро, поэтому чрезмерно усилившийся региональный игрок им не нужен — это с одной стороны. А с другой стороны, им не нужна и чрезмерно сильная Советская Россия, которая тоже может стать региональным игроком, за счёт Японской империи.
— «Нелегалы»? — уточнил Аркадий.
— Данные из открытых источников — об этом пишут в «Русской правде», — покачал головой Шапошников. — Наши «нелегалы» занимаются установлением точной численности вражеских сил и зарисовкой обороны.