Наследник пепла. Книга V
Шрифт:
«Да уж, — подумала она про себя. — Виктор — парень хороший. Заботится о своей пятёрке, как о семье. Сразу видно военное воспитание. Там, на Стене, люди держатся друг за друга. Берут своих под крыло. Понятно, что и здесь он пытается жить с тем же мерилом. Хочет проявить заботу обо всех. Потомственных военных в этом смысле сразу видно».
— Эх, надо будет посмотреть эту бабушку, — решила она, проговорив это вслух. — Тем более, сама Феодора Васильевна Муратова никогда не была замечена ни в каких преступных делах. Нет. Наоборот. Эта почитаемая графиня
«Ладно, — решила про себя Аграфена Петровна. — Негоже, чтобы меня курсанты носом в бесчестное отношение тыкали. В конце концов, я — лекарь. Нужно будет что-то придумать, чтобы и долг выполнить, и свою репутацию обезопасить».
Иосиф Дмитриевич вошёл в подвалы Тайного сыска с мыслью о том, чтобы лично поговорить со Слободаном Зоричем.
Тот вроде как оказался свидетелем. До этого Светозаров дал задание следователям работать со всеми фигурантами дела, включая обоих Зоричей.
Ведь такая подмена, скорее всего, была неожиданностью для самого Слободана. Но он мог иметь к этому какое-то отношение.
И вот, когда следователи работали с Зоричем, тот узнал человека, который принял его личину. У Иосифа Дмитриевича была копия протокола допроса.
На нём Слободан Зорич признал своего дальнего родственника. Но при этом сказал, что не знает, откуда тот взялся. Так же утверждал, что не понимал, что происходит. Более того, не понимает до сих пор.
По его показаниям к Слободану подошёл смотритель и сказал, что вырвался пастекусус. Зорич пошёл проверить и после этого ничего не помнит. Очнулся уже в вольере, кое-как выбрался и поспешил предупредить императрицу.
Смотрителя, который вызвал Зорича, тоже взяли. Но из него пока ничего полезного не выудили. Он был уверен, что магический зверь действительно вырвался на свободу и угрожает людям.
Также Иосиф Дмитриевич запросил отчёт о перемещениях Ермолова за последние две недели. Было странно, что он появился в дендрарии именно в момент покушения. Ведь должен был сидеть у себя в Коктау.
Приглашений на открытие дендрария ему никто не отправлял. Это тоже нужно было всё сопоставить.
Выяснилось, что Ермолов за последние две недели вообще всего один день провёл в Коктау, всё остальное время прыгая порталами по империи. Некоторое время даже находился в Твери, вместе с неким адъютантом.
Подозрения оперативников по поводу этого адъютанта оправдались. Это был тот самый задержанный, Зарянич, оказавшийся родственником Зорича.
Светозаров хотел подробнее выяснить о кузене Зорича и лично получить ответы, поэтому спускался вниз, в камеру иностранца.
Когда он вошёл в камеру, ему сразу не понравилось то, что он увидел. Лицо Слободана Зорича было разбито в кровь до неузнаваемости. Хуже того, он даже не откликался на своё имя. Лишь хлопал одним не заплывшим глазом.
Иосиф Дмитриевич тут
— Это что такое? — указал он на лежащего у стены Зорича. — Я вам сказал допросить, а не убить! Что вы творите-то, демоны?
— Вы же сами сказали, — начал оправдываться следователь, — что с ним надо предметно побеседовать. Мы и побеседовали.
— Это ж не подозреваемый! — прорычал Светозаров. — Это свидетель! И «предметно» беседовать — как свидетель со свидетелем!
— Ну мы… — ответил следователь. — Хрен их разберёт. Кто есть кто. Кто из них Зорич, кто Зарянич — перепутали. Бывает. Зачем ругаетесь? Сами же знаете…
Светозаров набрал ведро воды и плеснул на Зорича, пытаясь привести того в чувство.
В камеру уже спешил лекарь.
Но в этот момент Светозаров осознал размер неприятностей, грядущих на его голову, потому как Зорич вдруг поднял голову и посмотрел на него единственным зрячим глазом, проговорив хриплым голосом:
— А вы вообще кто?
Глава 3
Иосиф Дмитриевич Светозаров сидел в кабинете, выделенном ему в управлении Тайного сыска, и сопоставлял всю информацию, которую удалось получить за день.
Итак, можно было констатировать, что первый день расследования был чуть ли не целиком провальным, что, естественно, совсем не радовало Светозарова.
С одной стороны, нужно было чуть ли не устраивать очную ставку между Ермоловым, Заряничем и Зоричем. Так как Ермолов и Зарянич утверждали, что незадолго до открытия дендрария установили наблюдение за Слободаном Зоричем.
Сделали они это потому, что узнали про покупку какой-то жутко дорогой розы и про то, что планировалось повлиять на императрицу ментально и при этом склонить её к длительной интимной связи. Плюс, предполагалось продвижение Зорича ближе к трону.
Соответственно, они со своей стороны попробовали всему этому воспрепятствовать.
На вопросы, почему не донесли в службу безопасности, Ермолов и Зорянич в один голос утверждали, что не могли этого сделать из-за того, что Ермолов оказался в опале. И что вообще-то они практически смогли воспрепятствовать планам Зорича, но поскольку вмешался сам Светозаров и юнец фон Аден, все пошло наперекосяк.
И вот с этим их настроем справиться было нельзя. Они стояли на своём намертво.
Далее Светозаров взял в руки следующую бумагу. На его приказе выкопать розу и сдать её на анализы стояла виза: «выполнено».
Для определения химического состава на данном растении его отдали неангажированному алхимику, не состоящему ни в каких гильдиях, Жердеву Игорю Вениаминовичу.
Он выяснил, что роза действительно обработана специальным составом. Причём его попросили сделать примерные прогнозы, на что этот состав может повлиять.
Ответа от алхимика ещё не было, но в целом он дал понять, что ничего серьёзного состав в себе не содержит. Максимум, это лёгкий афродизиак, который мог повлиять на императрицу.