(Не) судьба
Шрифт:
– Спрашивай, - позволил Аяз, который любил поболтать по время работы (степняки вообще очень разговорчивый народ).
– Как вам удается не ссориться с женой?
– Я просто ее люблю, - удивился вопросу лекарь.
– Подай-ка мне щипцы.
– Я тоже люблю Беллу, но у нас с ней постоянно разногласия.
– Яхо, она целитель.
– И что?
– С целителями очень просто жить. Если у них всё в порядке с резервом, то они совершенно непритязательны.
– То есть...
– Яхор невольно покраснел.
– Ага. Регулярный
– Нет. Наоборот...
– У целителей наоборот не бывает.
Яхор невольно улыбнулся. Все же его отец - уникальный человек.
– Знаешь, какая главная проблема всех целителей в возрасте, Яхо? Иглу, нить. Это слишком большой резерв. Мы постоянно его расходуем и восполняем. Ни один маг, даже самый сильный и востребованный, не работает столько, сколько посредственный целитель. Мы используем магию каждый день, каждый час. Мы вычерпываем резерв до дна и снова наполняем его. Для целителя отпуск - почти ад. Переполненный резерв давит, буквально требует расхода. Я ничего этого не знал, Яхо, мне ведь никто не говорил, что нужно делать перерывы, что нельзя работать на износ.
Аяз грустно улыбнулся и перебинтовал старому галлийцу ногу, а потом подхватил сына под локоть и увлек его в сторону помещений для персонала, где уже привычные послушницы закружились вокруг него черно-белыми птицами, тут же накрывая на стол.
– Это сейчас всех целителей учат обязательно брать выходные дни, не работать больше определенного времени в день - для каждого смена своя. Поэтому я ни Раилю, ни Белле не позволял выкладываться по полной, особенно Белле, конечно. Раиль сам у меня молодец, он эгоист, каких мало, конечно, но это для него сейчас большой плюс. А я, как видишь, не могу без всего этого.
Яхо кивал, ошарашенный. Он хотел поговорить совсем не об этом, но вдруг понял, что дадэ тоже нужно порой выговориться.
– А ваша жена?
– задал правильный вопрос он.
– Как она?
– Вики всё это знает. Она прекрасно понимает, что она - мой главный источник сил. Без нее очень плохо. Я попробовал и понял, что больше никогда. Быть пустым неприятно, я ощущал себя инвалидом. Боги, как Макс с этим живет, у него-то вообще дар выгорел... я прошу, Яхо, контролируй Беллу. Не позволяй ей много лечить.
– Аяз-дэ... простите... а ваша интимная жизнь - она приносит радость? Все еще? Ведь для вас это прежде всего потребность.
Аяз посмотрел на сына и ухмыльнулся довольно. Он понимал, почему Яхо это интересует.
– Я тебе так скажу, Яхор, - протянул целитель.
– Если относится к сексу как к повинности - ничего хорошего не выйдет. Я безумно люблю свою жену, и даже если бы не был целителем, поверь - ничего бы не поменялось. Восстановление резерва - лишь дополнительный плюс. Хотя, конечно, и аргумент в ссорах тоже. Невозможно обижаться друг на друга, если день все равно закончится постелью.
– А если леди Виктории не будет рядом, а резерв будет очень нужно восполнить?
– задал совершенно
– Ну вот люди умирать будут? Пожар там или еще что?
– Слава богам, я с таким не сталкивался никогда, - хмуро ответил Аяз.
– Но я думал об этом. Целитель я не единственный в мире. Кроме Вики, никого даже представлять не хочу. Но если вдруг так случится... Она-то простит. А вот я себя не смогу. Ты пойми, сын, она не просто жена - она моя единственная, никто другой не нужен. Иногда говорят, что целителю всё равно, с кем спать. Не знаю, как другим, мне не всё равно. Я лучше сгорю, сожгу свой дар, как Макс, но Викторией не пожертвую.
Яхор кивнул задумчиво, укладывая в голове новую информацию о целителях, попрощался и ушел, а Аяз еще некоторое время смотрел в пустоту. Он не жалел, что жизнь его сложилась так, как сложилась. Яхору он соврал, потому что это было сейчас мальчику нужно: жизнь с целителем на самом деле очень непроста. По правде говоря, Аяз понятия не имел, как бы он поступил, если бы встал выбор: дар или жена. И проверять это он не хотел бы.
Он хмурился и злился на себя самого, потому что вопросы мальчика растревожили воспоминания.
Ему столько раз приходила в голову мысль о том, что Вики все равно никогда не узнает, а это же так просто и быстро - переспать с какой-нибудь селянкой, не ради удовольствия, а только для восстановления сил. Каждый раз эта мысль отметалась, как недостойная, но сейчас вдруг Аяз подумал, а как бы он поступил, если бы речь шла о спасении его детей или внуков, а может, и самой Виктории.
Он не мог больше находиться в больнице. Переоделся, помчался домой - к ней. А Вики, услышав его рассуждения, расхохоталась и принялась мужа успокаивать:
– Ты у меня на старости лет совсем дурак, честное слово. Аяз, я верю тебе больше, чем себе самой. Если ты мне скажешь, что переспал с женщиной, потому что это было необходимо, я приму это. Да, мне будет больно, обидно, я буду ревновать, но я знаю, что ты никогда меня не предашь. Но только один раз, слышишь! Один раз! И вообще, я никуда тебя больше одного не отпущу, а то пустой резерв действует на тебя угнетающе! И знаешь что? А ты прав, мы стали старые и скучные. Ты давно не упражнялся с кнутом. А форму нужно поддерживать.
25. Медицина Льена
Софи Доган была неглупой, как она сама считала, женщиной. Всё же журналистка, да еще первая в Льене. Единственная в Льене, а, скорее всего, и во всей Галлии. А это значит, какая-то наблюдательность в ней присутствовала. Не заметить, что водник Максимилиан Оберлинг внезапно заделался воздушником, она не могла. Сложить два плюс два получилось без труда. Макс - водник. У него есть брат-близнец Себастьян. Воздушник? Да она готова съесть удостоверение репортера, если это не так. По всему выходит, что место Макса занял его брат-близнец, и это, кстати, вполне можно объяснить логически, с учетом специфики службы братьев Оберлингов.