Не твой сын
Шрифт:
– Вон, - выдохнула она едва слышно.
– Черта с два.
Воздух все-таки взорвался.
Она размахнулась и со всей силы отвесила ему пощечину. А он перехватил ее руку, прижался губами и застыл.
Мгновенный провал в прошлое. Туда, где они вместе.
Одно прикосновение. Жадный глоток, который он сделал как умирающий от жажды. Потом медленно выдохнул и заставил себя вынырнуть.
И сказал, глядя в ее светлые глаза, сверкающие яростью:
– Я хочу сам заняться твоей безопасностью.
Она отняла ладонь и резким жестом отерла ее, как будто хотела
Что? Грязь, которую он своим поцелуем нанес? Неправда. Вадим смотрел очень пристально и видел только обжигающую злость, в которой он горел заживо.
Смерила его взглядом и хотела обойти.
Нет. Донести до нее. Это важно.
– Анна.
– Отойдите. С чего вы вообще решили, что это в вашей компетенции?
«Да потому что я люблю тебя! И у нас сын. Даже если ты не хочешь, чтобы он носил мою фамилию».
– Послушай.
– С дороги.
– Нет, - одним движением он снова обошел ее.
– Я хочу, чтобы ты услышала меня.
«А я нет», - горело в ее взгляде.
Но он все же сказал:
– Анна, ты сейчас одна. И ты мишень. Ты и… - он хотел сказать «наш», но проглотил это.
– Твой сын. Ты хоть понимаешь, насколько вы уязвимы?!
Она смотрела молча, не перебивала. А он просто не выдержал.
– Твоя охрана - пуфф. Сколько за последнее время ты подвергалась опасности? Кому ты доверишься - Макашову, Ермолину? Ермолин неплохой мужик, но он не справился. А Макашову я не доверяю, он слишком заинтересован, ты должна понимать это. Аня, ты действительно готова вверить ему жизнь сына и свою?
Но она уже полностью овладела собой, от выплеска эмоций не осталось и следа. Ее светлые глаза снова резали сталью.
– Считаете, господин Батуров, что вам я могу доверять?
Одна только фраза, сказанная холодным ровным тоном, - и они вернулись в тот проклятый последний день, с которого все началось.
«Проблем не будет, Вадим Евгеньевич».
Он снова слышал это как наяву.
Прошлое может ударить больно, так больно, что согнешься. Его как будто отшвырнуло в ту ледяную пустыню назад. Далеко, на много шагов. Но он все же выпрямился, глубоко вдохнул.
Пусть бьет словами. Заслужил.
– Прошу, дай мне возможность помочь, - проговорил он глухо.
– Пойми, что я сейчас единственный, кому ты действительно дорога. Ты и твой ребенок. Я не враг тебе, Аня.
***
В том-то и дело, что он ее главный враг!
Потому что стремится пробраться ей под кожу.
Как будто она не понимала, что он сейчас делает?! И эта обстановка, и его поведение. Хочет оживить какие-то былые чувства, которые она хотела бы считать умершими. Вовлекает ее в конфликт и этим безумно бесит, выводит на эмоции.
Однако в его словах был смысл.
– И еще. О безопасности, - Батуров внезапно перешел на деловой тон.
– Я настаиваю, чтобы ты затребовала все записи с
Она вскинула руку:
– Довольно, я вас услышала.
Обошла его и выглянула в приемную:
– Ермолина ко мне. И все записи из моего кабинета за сутки.
– Сейчас, - испуганно пропищала секретарь.
Как раз в этот момент в приемной появился Макашов. Окинул все цепким взглядом и произнес:
– Анна Васильевна, мой доклад готов. Заслушаете?
– Да, зайдите, Павел Андреевич.
***
Она вернулась в кабинет, Макашов за ней. Вошел и направился к столу, вопросительно глядя на Батурова. Мол, тебе пора валить.
Нет, шалишь.
Вадим не собирался уходить.
– Я настаиваю на том, чтобы доклад был зачитан в моем присутствии.
***
Макашову не нравился Батуров.
Неприятный тип, слишком въедливый, самоуверенный и авторитарный. А главное, слишком быстрый. Зачитывая доклад, Павел Андреевич исподволь наблюдал за ним, с досадой и брезгливостью отмечая про себя, что Муратова, похоже, ведется на его самцовые ужимки. Что с нее взять, подстилка, передком себе бизнес выбила.
С его точки зрения, бизнесом должен управлять мужчина, а не глупая баба, поехавшая мозгами. Макашов считал, что имеет на это полное право. Тем более что старик Муратов видел его опекуном сына в том случае, если с женой что-нибудь случится. И да, изначально у Макашова были планы на Анну, он даже думал жениться на ней, тогда все логично. Разумеется, после этого и близко не могло быть и речи, чтобы она оставалась во главе концерна.
Да, планы были. Но теперь, глядя на этого наглого, самоуверенного самца, он понимал, что его не подвинешь. Но планы можно поменять и добиться своего иначе.
Он в какой-то момент невольно подумал, что работал с Ильей Муратовым честно и добросовестно. Но того уже нет. А когда на кону такие деньги, приоритеты меняются.
– Простите, - прервал его доклад Батуров, - насколько я помню, по штату у Анны Васильевны два заместителя.
Макашов сфокусировал на нем взгляд.
– Вы не ошиблись.
– Где в данный момент находится второй?
– Батуров не отрываясь смотрел на него.
– Он в данный момент в отпуске, - вмешалась Анна.
– Поправьте меня, если я ошибаюсь, - холодно проговорил Батуров.
– Заместители имеют доступ к полному объему информации. У вас ЧП в офисе. Не считаете нужным вызвать его?
Павел Андреевич еле сдержался, чтобы не послать излишне инициативного по известному адресу. Но в тот момент как раз появился Ермолин с записями.
– Вы просили, Анна Васильевна?
– вид у мужчины был сосредоточенный и хмурый.
– Да, Николай Александрович, положите, пожалуйста, - Муратова показала на свой стол.
Записи с камер? Макашов проследил, как начбез положил ей на стол флешку. Что происходит? И тут Муратова сказала:
– Благодарю, можете пока быть свободны. И вы тоже, Павел Андреевич.