Нечеткое дробление
Шрифт:
– Я, – сказал Крошка, – никуда не уйду. Это именно такое место, каким я всегда представлял себе милый моему сердцу рай. И с каждым днем становится только лучше. Вы, ребята, еще не просекли, но скоро меня тут посадят на место короля... или как тут у них называют парня, который трахает здешнюю леди Саншайн.
Сквозь красный туман я заметил, что Мунчайлд колотит Крошку по плечу.
– Крошка, отпусти его! У него лицо посинело!
Пол под ногами оказался настолько приятным ощущением, что я решил растянуться на нем в полный рост. Не успел я вспомнить, как это – дышать, как кальвинии снова появились в моей голове.
– Пол, если твой приятель не хочет
– Ага, потому что мы нашли внутри йо-йо управление списком проглотивших пец-конфету.
– Мы просто удалим его из списка, и пусть делает что хочет.
– Удалите, – прохрипел я.
Со стоном поднявшись на ноги, я сказал Крошке:
– Ладно, я знаю, как тебя тут оставить.
– Отлично. Но только не ври, а то не поздоровится. Потому что, если вдруг окажется, что я очутился вместе с тобой там, куда ты намылился дальше, ты проживешь очень недолго. А чтоб ты не дулся, я придержу для тебя билеты в первый ряд на мою коронацию. Она через несколько дней. Можешь подождать хотя бы такую малость?
Я мог бы заставить йо-йо унести нас из Гиландии в ту же секунду, и Крошка не сумел бы нас остановить, но на то, как он станет подбивать клинья к Великой Матери, стоило посмотреть, хотя бы ради собственного удовольствия.
– Конечно, мы подождем.
– Ладно, я рассчитываю на вас, – улыбнулся Ангел и удалился.
Встревоженная Мунчайлд подбежала ко мне.
– Ох, Пол, ты в порядке? Я рада, что ты наконец решил свалить отсюда. Я тут все просто ненавижу! Я не понимаю толком их язык, женщины тут сплошь шлюхи и потаскухи, а мужчины не знают о чем говорить, кроме поясков и шарфиков . Я дождаться не могу , когда мы уберемся!
– Ты больше на меня не злишься?
– Конечно, нет!
– Хорошо. Не хочу путешествовать с ворчуньей.
– С этого момента я стану мисс Улыбкой, обещаю!
И мы стали собираться в путь.
Когда я сказал Барашку, что скоро его услуги мне больше не понадобятся, его снежно-бледное чело омрачилось печалью.
– Значит, меня припишут на новую работу, – уныло заявил он. – Уж не представляю, что это будет. Я уже все перепробовал. Единственное, что осталось, это бойня. Я знаю , там все кончится тем, что я сам перережу себе глотку. Все только и хотят от меня избавиться! Ох, как я ненавижу этот мир!
Я почувствовал, что виноват перед парнем, который никак не может избавиться от наваждения своей неуклюжей, эгоцентрической, несносной жизни.
Поэтому я посоветовал ему приободриться и дал пец-конфетку.
Ну и что такого? Теперь кальвинии научились удалять людей из моего веселого маленького отряда, и я всегда смогу избавиться от Барашка, если мне надоест таскать его от мира к миру. Но сейчас он заслужил начать жизнь сначала.
Наступил день коронации Крошки, который, как я понял, пришелся на день зимнего солнцестояния.
Церемония в присутствии всего населения Крови Десяти Зубров, собравшегося в амфитеатре на склоне холма, впечатляла, особенно хорош был Крошка в мохнатой шубе и с парой огромных оленьих рогов, прикрученных к голове. Кульминация, а именно публичный акт между Крошкой и Великой Матерью, превзошла все ожидания: подлинно чувственное соитие титанов.
Мунчайлд отвела глаза от этого зрелища.
– Разве ты ни чуточки не ревнуешь? – спросила она.
– Не-а.
– Почему?
– А потому, – рассмеялся я, – что я читал «Золотую
Потом, пока толпа вопила – отчасти потому, что впереди было летнее солнцестояние, отчасти, что для головы их Короля-на-один-день уже был приготовлен топор палача, я бросил йо-йо.
На этот раз я отправился за властью .
Выпало в шестой раз
61
Беспредельно амбициозный девиз: мания величия должна быть великой!
Глядя, как управляется с делами Великая Мать, я возжаждал чистой власти. То, как она ловко манипулирует людьми и обстоятельствами, ее способность вдохновлять своих подданных и доводить начатое до конца, отдавать приказы и назначать наказания чрезвычайно впечатлили меня. Она была подобна естественной силе природы, неостановимой и неколебимой. Я понял, что именно этих качеств мне не хватало всю мою жалкую жизнь, повсюду – и в «Стране книг», и во всех пузырях-вселенных, которые я посетил. Получив власть, я, само собой, решу все свои проблемы.
Таков был мой план: в некоем новом мире, обладающем приличным потенциалом, я буду автоматически наделен верховной безграничной властью на уровне «Повелитель Вселенной» и там немедленно удовлетворю все свои материальные и духовные потребности, очищу душу и тело до полной прозрачности, обрету дальнозоркость и ясность видения. Капелька роскоши очень полезна для поднятия духа.
Потом, крепко встав на ноги как изнеженный, благодушный и всеблагосклонный диктатор, я отправлюсь в путь искать ответ на Онтологическую Закавыку. Используя огромные ресурсы, сосредоточенные в моих руках, в том числе и внутренний дозор, моих пленных кальвиний, я разгадаю, наконец, почему вокруг нас нечто вместо ничто. Огромные лаборатории, телескопы, цистерны с гигантскими мыслящими мозгами, университеты, монастыри, ускорители частиц и центры здравоохранения станут трудиться на меня сутки напролет в поисках окончательного ответа. При необходимости вся планета будет принесена на алтарь моего честолюбия.
Это потрясающее видение росло и зрело в течение тех нескольких дней, что я дожидался коронации Крошки. Я создал его в своем воображении, слой за слоем добавляя подробности, пока картина не стала реалистичной как реальность. Я был уверен, что эти умозрительные построения теперь уж без потерь просочатся через связующую нить между моим мозгом и йо-йо, после чего переход в мир моих грез произойдет без помех и ошибок.
Поэтому я в великом предвкушении открыл глаза, которые закрыл было в Гиландии, полагая усладить свой взор видом сонмов услужливых сверхцивилизованных работников, заполонивших огромную площадь в стиле каких-нибудь футуристических комиксов, и все эти мудрые муравьи будут готовы исполнять все мои самые мелкие пожелания, ввиду чего мне останется лишь уповать, что я сохраню довольно скромности и буду достоин воздаваемых мне почестей.
Перед отбытием из амфитеатра Гиландии мы с Мунчайлд поднялись (дабы не прибыть в новый космос в недостаточно благородной позе) и в путь отправились стоя. По мою левую руку стояла Мунчайлд, по правую – Барашек (выглядел он еще тупее обычного). И вот предо мной распахнулся мой новый мир.
Теплое солнце в безоблачном небе озаряло бескрайнюю однообразную пустыню, где, точно неуклюжие куклы, распластались ниц, вцепившись в песок, несколько дюжин голых людей.
Вероятно, единственным, что йо-йо удалось прочитать в моих мыслях, были раболепные позы моих подданных.