Неподходящий
Шрифт:
– Забей нам столик. А я кофе куплю, – договаривала она уже на пути к кассе.
Кира осмотрелась, выискивая свободные места. В разгар обеденного перерыва с теми, конечно, было туго. Наконец, у нее на глазах освободился стол у окна на двоих. К нему она и направилась.
В ожидании Марго и кофе Кира наблюдала за прохожими сквозь покрытое мелкими дождевыми каплями стекло. Ничего интересного на улице не оказалось. Типичная картина середины рабочего дня, и Кира, было, потянулась к телефону, когда заметила двух мужчин, разговаривающих
Оба были темноволосые и очень взрослые. У одного из них седина уже серебрила виски, но одет он был куда проще, чем второй мужчина, хотя не менее дорого, с типично московским, неряшливым шиком. Якобы потрепанный свитер продуманного от и до кроя сидел на нем до того идеально, что в его отличной физической форме ни у кого не возникло бы сомнений.
На его фоне другой мужчина даже казался несколько скучным в своем темном классическом костюме, но зато, как Кира уже успела однажды убедиться, выглядел гораздо моложе своих лет. Да и бицепсы, сейчас скрытые плотной тканью пиджака, у него были не менее, а возможно и более впечатляющих размеров. Она запомнила.
Сидя за столиком кофейни, Кира имела счастье снова повстречать Сергея, пусть в этот раз их и разделяло оконное стекло.
Она смотрела на него. Не могла не смотреть, получив возможность разглядывать его в тайне, без опасений оказаться пойманной и неправильно понятой.
Никогда Кира не изучала людей подолгу, если они имели шанс заметить ее интерес. Сейчас же ей ничего не мешало: Сергей не ведал о ее присутствии и был достаточно близко, чтобы ей удалось разглядеть его в мельчайших деталях.
Поэтому Кира смотрела. На то, как он улыбается и затем смеётся над неизвестной ей репликой своего собеседника. Что-то коротко произносит в ответ и после внимательно слушает. Как снова смеется и опять что-то говорит, но уже продолжительнее и активно жестикулируя.
Она на него, что называется, «залипала». На длинные, идеальные пальцы (как ей нравились красивые мужские руки, кто бы знал!), на губы, от одного взгляда на которые обжигающими вспышками пульсировали ее собственные, на широкие, притягательно скрытые под тканью пиджака плечи.
И да, она, разумеется, пялилась на его ягодицы и ноги, потому что идеально сшитые брюки, казалось, создавались с той же целью, что и обтягивающий костюм Капитана Америки: свести всех неравнодушных к мужским задницам женщин с ума.
У Киры горели щеки и внутри, от одной части тела к другой, перекатывался пылающий огненный шар. Ей хотелось смеяться над собой. Дожила до двадцати двух лет – и впервые пускает по мужчине слюни.
Она, правда, и прежде не всегда испытывала к мужскому полу равнодушие, но то были британские актеры – а перед ними и святая не устояла бы. Впрочем, и тогда Киру надолго не хватало. Не понимала она, как можно всерьез влюбиться в человека с экрана. Полюбоваться – да, святое дело. Но не более того.
На этот раз мужчина,
Разницу его отношения к ней – незнакомой, молодой девице и этому мужчине с седыми висками, что наверняка приходился Сергею другом – уж слишком тепло и панибратски они общались, – трудно было не заметить.
Именно эта разница вдруг подействовала на Киру отрезвляюще. Мгновенно развеивая все ее фантазии, основанные на ярких снах и воспоминаниях о поцелуе.
– А вот и я! – Кира вздрогнула и резко отвернулась от окна. – Держи, – Марго протягивала ей большой фирменный стакан, не выпуская из руки другой, поменьше. – Как ты любишь: тройной эспрессо и поменьше сиропа.
– Спасибо, – Кира улыбнулась, принимая напиток. Ей потребовалось немало сил, чтобы не отвести взгляд от подруги обратно к стеклу. – Там запара, да? Долго тебя не было.
– Ага, – Марго кивнула. – Они мне даже два купона на бесплатный кофе подарили за ожидание. Потом напомни, отдам тебе один.
– Выгодно мы сегодня зашли, – Кира весело усмехнулась и сделала первый глоток: – М-м-м. – Горячий, обволакивающе сливочный и многогранно пряный раф был словно объятие теплых рук посреди холодного осеннего вечера.
– Вкусно? – Марго тоже улыбнулась, отпивая свой черный кофе —другого она не пила.
Кира кивнула, лишь подсознательно понимая, о чем ее спрашивают. От потребности обернуться и узнать, не уехал ли Сергей, начинали болеть голова и шея.
– Какие у тебя планы на остаток лета? – поинтересовалась Марго.
Действительно, эту тему они еще не обсуждали. Кира задумалась.
– Да я не планировала ничего, – сказала она наконец. – Буду работать в бюро, конечно. И съезжу к маме… на могилу в смысле. Во Владимир.
Марго понимающе кивнула.
– Да, я помню. Когда поедешь?
– Через пару недель, на выходных.
– Хочешь, я с тобой съезжу? – вдруг спросила Марго.
Несколько секунд Кира растеряно молчала: никто и никогда не предлагал ей подобной поддержки. Непривычно и странно.
Внимание подруги отозвалось внутри теплом благодарности, однако ответ Киры был отрицательным:
– Спасибо, правда, спасибо, но… – Она замялась, не зная, какими словами объяснить, почему компания на кладбище ей не поможет. – Там мне комфортнее в одиночестве. Не обижайся.
– Ну конечно я не обижаюсь. – Марго бросила на нее насупленный взгляд: мол, не дурочка, все понимаю. – Просто подумала, вдруг тебе хочется не одной.
– Да нет, – Кира покачала головой. – Я уже давно привыкла. В каком-то смысле так даже правильнее: остаешься наедине с чувствами и мыслями, не нужно держать лицо.