Неукротимый голод

Робертс Тиффани

Шей опустила руки и ударила им его по ноге, лишив первый удар достаточной силы, чтобы он не вышиб воздух из ее легких. Удерживая ее на месте, Нострус отвел ногу назад и снова занес ее, зарычав, когда она блокировала второй удар предплечьями. Когда он отвел ногу назад в третий раз, Шей оторвала левую ступню от пола и опустила ее вниз, ударив пяткой по внутренней стороне его левой лодыжки.

Нога Ноструса подогнулась. Он опустил другую ногу, чтобы удержать равновесие, выплюнул проклятие и взмахнул обеими руками в сторону, одновременно крутанув бедрами, чтобы отбросить Шей.

Она

отшатнулась в сторону, удержавшись на ногах только потому, что ударилась плечом о стену.

— Ты никогда раньше не дрался? — спросила она, выпрямляясь. — Может, мне снова надеть наручники?

Нострус зарычал и, несмотря на заметную хромоту и болезненную бледность кожи, двинулся к ней, перенося вес на левую ногу и обрушивая шквал ударов. Шей подняла руки, защищаясь, извиваясь и раскачиваясь, чтобы избежать как можно большего количества ударов. Некоторые все еще наносили попадали ей в бока и голову, хотя большинство из них были скользящими и причиняли мало боли по сравнению со всем, что у нее болело на данный момент.

Теперь он дрался более небрежно, но этого было недостаточно, она хотела, чтобы он одичал, хотела, чтобы он начал совершать ошибки, хотела, чтобы он стал безрассудным.

Она ухмыльнулась.

— Может быть, если ты пойдешь поноешь своему папочке-космическому моржу, он заплатит, чтобы тебя по-настоящему обучили.

Он откинулся назад и с бессловесным криком запустил в нее правой рукой. Шей пригнулась и отскочила влево, избегая удара. Его кулак ударился о стену.

Нострус вскрикнул от боли. Шей ударила его кулаком в почку — если, во всяком случае, там была почка у волтурианцев.

Он хмыкнул и, размахнувшись, ударил Шей локтем по затылку. Звук удара был похож на глухой удар кости о кость. В глазах у нее на мгновение потемнело, и она отшатнулась. Несколько огромных неуклюжих шагов вынесли ее к центру коридора, прежде чем она, наконец, обрела равновесие. Она развернулась лицом к Нострусу.

Он повернулся к ней, вытягивая и сгибая пальцы правой руки и встряхивая ее, как будто пытаясь унять сильную боль.

— Мой ажера испортил тебе руку, да? — Шей отвернулась от него правым боком и потянулась к карману. — Должно быть, отстой, у тебя такие изящные пальцы.

С горящими глазами Нострус подбежал к ней и сорвал с пояса электрошоковую дубинку.

Пальцы Шей сомкнулись на рукояти бластера. Она отступила назад, потянувшись за оружием. Нострус взмахнул рукой, и электрошоковая дубинка вытянулась на всю длину, с треском ожив.

Бластер зацепился за ткань кармана куртки.

Блядь. Тупая, блядь, проклятая куртка!

Шей отскочила назад, когда Нострус по широкой дуге замахнулся на нее дубинкой. Она повернула бластер в кармане и нажала на спусковой крючок, стреляя от бедра. Сине-белый плазменный разряд рассек воздух всего в нескольких сантиметрах от левого локтя Ноструса. Она направила оружие к его телу и выстрелила снова, но переусердствовала со вторым выстрелом — пуля прошла мимо его правого бедра, прожигая дыру в куртке. Вонь паленой ткани ударила в нос.

Так быстро Нострус оказался слишком близко.

Шей поспешно вытащила руку из кармана, оставив бластер позади, когда Нострус приблизился, дико размахивая дубинкой. Они оба знали, как это работает — ему не нужно было задевать что-то жизненно важное. Ему просто нужно было прикоснуться к ней активным концом устройства.

Шей отчаянно пригибалась, когда дубинка рассекала воздух вокруг нее, она двигалась достаточно быстро, чтобы издавать мягкие свистящие звуки, дубинка прошла достаточно близко, чтобы маленькие волоски встали дыбом и по коже пробежало покалывание от статического электричества.

Нострус перемежал свои удары разочарованным ворчанием. Его атаки были такими же быстрыми, как всегда, но им не хватало точности, которую он демонстрировал ранее. В глубине души Шей понимала, что это ей на руку, но было трудно помнить об этом, когда к ее голове летела пульсирующая молния.

Стиснув зубы, она продолжала постепенно отступать, благодарная за то, что он так четко отслеживал свои движения. Дубинка шипела и потрескивала, ее звуки сливались с голосами Ноструса в резкую и ненавистную симфонию. Сердцебиение Шей нетерпеливо подкрепляло эту музыку бешеной барабанной дробью.

Ноющие мышцы возобновили свой протест, к которому присоединился хор боли, как новой, так и старой. Боже, как было бы здорово прилечь и отдохнуть, хотя бы несколько минут. Она могла бы продолжать в том же духе еще некоторое время, но были жесткие физические ограничения, которые она должна была преодолеть.

Держись, Лия. Мамочка уже в пути.

Отступление Шей, казалось, подстегнуло Ноструса. Он продолжал атаковать, набирая скорость и ярость, но по-прежнему предпочитал левую ногу.

Он прыгнул сверху вниз. Шей уклонилась влево, правой рукой схватила его вытянутое правое запястье, а другой ладонью ударила его по локтю. Она почувствовала хруст в его руке. Вскрикнув, он выронил дубинку. Едва слышный скрежет металла по коже был единственным предупреждением Шей, прежде чем его левая рука метнулась к ее лицу, тристалевый клинок в его руке сверкнул в ярком свете ламп над головой.

Округлив глаза, Шей схватила его за локоть левой рукой и вывернула его руку вверх, отводя удар ножом в сторону, что вызвало крик Ноструса. Его лезвие рассекло ей щеку, а не попало в глаз. Горячая кровь, которая потекла из раны секундой позже, была похожа на расплавленную лаву.

Нострус отвел нож и нанес еще один удар, на этот раз под правую руку. Шей отпрыгнула в сторону, направляясь к его спине. Лезвие прорезало ткань над ее ребрами и вонзилось в плоть под ними.

Шей зарычала сквозь зубы и вытянула его правую руку вперед, используя ее как дополнительный рычаг, когда она ударила левым коленом в заднюю часть его правой. Нострус с мучительным воплем рухнул на подогнутое колено. Он перехватил нож и вслепую ткнул им в нее. Лезвие задело ее левое бедро. Она почувствовала, как лезвие попало в кость, удар изменил траекторию лезвия, направив острие в сторону от ее тела.