Неуловимая, Аллевард Кейтлин

Неуловимая

на обложку

Аллевард Кейтлин

Шрифт:

– Как тебя зовут?

Я настолько забыла о существовании своих мозгов, что уже было, открыла рот, чтобы ответить. Но тут, же врезала сама себе оплеуху. Мысленно, конечно.

Я фыркнула и развернулась на заднице, автоматически сложив руки на груди.

–

Пустоголовый пустозвон, идиот и самовлюбленный придурок!

– Ты просто безнадежна, - рассмеялась девушка.

– Я тебе говорю. Ты бы видела, как он на меня смотрит! Будто я настолько его раздражаю, что он не хочет, чтобы я была в его поле зрения!

– Ты тоже смотришь на него так, будто он тебя раздражает.

– Не "будто", а так и смотрю! Как можно быть таким самовлюбленным?

– И этим он тебе нравится.

– Что!?
– я вытаращила на нее глаза, - Ничего подобного!

– А что? Он очаровательный. Он помог тебе встать, когда ты упала. Ты сама говорила, - кивнула Зои.

– Не встать, а наоборот - не упасть, - я закатила глаза.

– Ну вот.
– Она ткнула меня в руку.

Я готова была провалиться сквозь землю.

– Да с чего ты взяла, а? Да, конечно он невероятно красивый и очень милый. Но он не один такой!

– Нет, - поправила меня Зои, - Щенята очень милые. Грудные младенцы. Я очень мила, а Найл Коллинз просто неотразим!

Вот помощи от нее!

– Но он, же придурок, - сообщила я.

Фильм уже начинался, и Зои взяла в руку горстку попкорна.

–

В этом мире никто не идеален, дорогуша.

Мы с ней хихикнули и на нас шикнула какая-то вредная тетка слева. Извинившись, мы устремили свои взгляды на экран.

Глава 3

Все выходные я провалялась в постели. Маминой версией было, что я заболела. Папиной, что я притворяюсь. Моей же, что я просто очень хотела спать. Но голова с каждым часом болела все сильнее, бил озноб, глаза слипались.

Так что, мама оказалась права.

– И никаких сериалов. И так голова болит, еще хуже будет.

Мама пришла ко мне в комнату в 9 утра в понедельник и, померив мою температура, наказала оставаться дома. Как будто кто-то был против.

– Да мам, я поняла.

Глаза сами собой закрывались, ужасно хотелось спать.

– Так, на кухне свежий бульон, апельсиновый сок на стойке, а таблетки в ящике. Все запомнила?

– Я живу в этом доме уже семнадцать лет. Думаю, как-нибудь разберусь что где.

Мама натянуто улыбнулась. Я знала, что она хотела остаться со мной и проконтролировать мое состояние. Но я также прекрасно понимала, что из-за меня она не сможет все отменить. И что в ней нуждался кто-то больше, чем я.

– Конечно, солнышко, конечно.

Она уже встала, чтобы уйти и только открыла дверь, как я спросила: