Неупокоенные кости
Шрифт:
А вот еще вопрос на миллион… Существует ли хоть малейшая вероятность того, что он убил и Аннелизу, а парни ничего ему об этом не сказали?
Рокко затошнило. Сейчас он чувствовал себя хуже, чем обычно, и алкогольное отравление было ни при чем или почти ни при чем. Каждой клеточкой своего тела он жаждал правды и боялся ее всей душой.
Прикончив остатки виски, Рокко неуклюже поднялся на ноги и двинулся к барному шкафчику за новой порцией. Его так сильно шатало, что пару раз он едва не упал (хотя пройти ему нужно было всего несколько шагов), но удачно ухватился за какой-то подвернувшийся под руку предмет мебели. Наконец Рокко нащупал дверцу шкафчика и некоторое
Когда он уже подносил его к губам, раздался какой-то шум. Рокко замер и прислушался.
Шум повторился. Потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это всего лишь зуммер домофона. Кто-то звонил в квартиру от парадной двери высотки. Не было ничего удивительного в том, что Рокко не узнал звук, – в этой квартире он жил недавно, и к нему еще никто не приходил.
Домофон снова подал сигнал. Зуммер звучал требовательно, настойчиво, но Рокко настолько растерялся, что даже не пошевелился. Он не знал, что предпринять, но, не найдя в себе сил с кем-либо сейчас говорить, в конце концов решил притвориться, будто никого нет дома.
Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы прикончить второй стакан, после чего он налил себе еще. На какое-то время Рокко отключился, потом пришел в себя, выпил – и почувствовал, как мозг снова заволакивает чернота. Новый сигнал зуммера заставил его очнуться. А отключался ли он вообще?
Бормоча себе под нос что-то невнятное, Рокко вновь поднялся и, шатаясь, двинулся к двери. По дороге его занесло, и он налетел на низкий столик. Стеклянная пепельница свалилась на пол и разбилась вдребезги. Глядя на рассыпавшиеся по полу осколки, Рокко тупо моргнул. Весь мир качался и плыл, плыл и качался. Похоже, он слишком много выпил, подумал Рокко, даже ходить по собственной квартире теперь не может.
Держась за угол обеденного стола, он придал себе более или менее вертикальное положение и некоторое время стоял так, пристально глядя на дверь и пытаясь отдышаться. Наконец он оттолкнулся от стола и ринулся к двери. Налетев на стену, прижался к ней, чтобы не упасть, потом прищурился, пытаясь разглядеть кнопки на панели домофона. Рокко не помнил, какую кнопку надо нажать, чтобы включить переговорное устройство, а какую – чтобы открыть замок. А ведь где-то здесь была еще и кнопка, включавшая видеокамеру… В конце концов он нажал одну из кнопок практически наугад, и тут же на панели засветился маленький экран. Нахмурившись, Рокко силился разглядеть появившееся на экране лицо, но перед глазами все расплывалось и двоилось. Наконец мутные пятна сложились в картинку, все еще нечеткую, но узнаваемую, и его сердце учащенно забилось.
– Рокко? Ты дома? Открой, надо поговорить. Есть одна вещь, которая все изменит…
Рокко тупо пялился на экран, пытаясь понять, что происходит. Но в глубине души он знал… это конец. Все вполне по Диккенсу – Эбенизер Скрудж и дух Прошлых лет [30] . Вот только, в отличие от диккенсовского героя, искупление ему, Рокко Джонсу, никто не дарует. Точно не этот дух.
Анжела
Анжела и Рауль снова и снова звонили по домофону в квартиру Мейсона. Было уже совсем темно, моросил мелкий дождь, и городские огни расплывались, разбрасывая в разные стороны острые лучи света.
30
Эбенизер
– Нужно было все-таки предварительно ему позвонить, – проворчал Рауль.
– Чтобы он успел подготовиться?
Анжела снова надавила на кнопку сигнала. Ответа не было, и журналистка, досадливо фыркнув, взглянула на часы.
– Ну и что ты собираешься делать?
Она посмотрела на противоположную сторону улицы.
– Видишь кафе? Подождем там. Когда он вернется домой, мы сразу его заметим.
– А если он въедет в подземный гараж и поднимется к себе оттуда? – предположил Рауль.
– Да он уже несколько недель ездит только на такси, – фыркнула Анжела. – Наверное, потому, что он все время пьет и ему нельзя садиться за руль. С его-то уровнем алкоголя в крови… Нет, готова поспорить – такси высадит его у подъезда. Идем.
Она только-только начала переходить улицу, когда слева от нее раздался громкий удар, зазвенело разбитое стекло. Почти сразу какая-то женщина пронзительно закричала. Резко остановившись, Анжела обернулась. Женщина кричала и кричала и никак не могла остановиться.
– Черт!..
Рауль бросился на крик, а Анжела растерялась.
– Рауль!..
Она видела, как оператор остановился чуть дальше по улице – напротив магазинчика модной одежды, где уже начинала собираться небольшая толпа. Анжела побежала. Через несколько секунд она уже стояла рядом с Раулем. Его лицо, озаренное светом, льющимся из витрины бутика, казалось каким-то зеленым.
– Кто-то… упал. Сверху… – пояснил он.
– Кто?
– Я не знаю. Кто-то… – Рауль показал наверх. – Оттуда, из окна. Он упал сначала на крышу автомобиля, а потом скатился на тротуар.
Толпа между тем росла. Люди вокруг громко, возбужденно переговаривались. Слава богу, женщина перестала вопить, но в отдалении уже слышался вой сирен.
– Снимай! – скомандовала Анжела, начиная проталкиваться вперед.
Оказавшись в первых рядах толпы, Анжела нетерпеливо махнула Раулю рукой, чтобы он поторапливался. В этот момент человек, стоявший перед ней, отступил чуть в сторону, и она увидела распростертое на асфальте тело. Кровь темной блестящей лужей собралась вокруг головы мужчины, его руки и ноги были согнуты под неестественным углом. Анжеле потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать то, что видели глаза, и она надолго застыла, не в силах произнести ни слова. Сирены звучали уже совсем близко, и их протяжный звук отражался от стен небоскребов, метался между ними безумным эхом. Мелкий вначале дождь припустил сильнее, и струи воды падали на толпу, на лежащего на мостовой человека.
Это был Мейсон Гордон. И он был мертв.
– Он прыгнул! Прыгнул из окна! – Какая-то женщина показывала подошедшим к ней патрульным полицейским куда-то наверх. – Вон из того, на последнем этаже! Я видела, как он летел!..
В толпе кто-то зарыдал, какой-то мужчина присел на корточки рядом с Мейсоном, чтобы пощупать артерию на шее. Другой мужчина непонятно зачем держал Мейсона за руку.
Черный с белым полицейский автомобиль эффектно развернулся на проезжей части, перекрывая движение. Из него вышли еще двое патрульных и поспешили к толпе. Вой сирен несся, казалось, со всех сторон – к месту происшествия спешили другие патрульные экипажи и наверняка скорая помощь, хотя помогать было уже нечем. Изрядно удивив Анжелу, рядом с полицейским автомобилем остановилась красная пожарная машина с лестницей.