Неверный шаг
Шрифт:
Оживление в званый ужин вносила главным образом Ольга. Сидевший рядом с ней Дарев не сводил с нее восхищенных глаз...
В разговор вступил Гана Видимо, он рассказал собравшимся что-то смешное, потому что все рассмеялись. Но вот Златановы переглянулись и поднялись с места Кера поцеловала Ольгу и попрощалась со всем и остальным а Ганс тоже было приподнялся с места, как бы намереваясь уйти вместе с ними, но Койчев и Ольга бурно запротестовали, и он снова сел.
— Когда же мы начнем действовать? — сгорая от нетерпения, спросил
— Пусть Златановы уйдут.
Вместе со Златановыми к выходу направился Дарев. Данчо вскочил.
— Спокойно, ничего страшного. Просто сейчас он скажет своему шоферу, чтобы отвез Златановых.
И действительно, Златановы уселись в «Волгу», попрощавшись с ее хозяином. Вскоре машина затерялась на шоссе, а Дарев вернулся к гостям.
Тем временем разговор в доме принимал опасный оборот. Заговорили о любви.
«Пусть Ганс выскажется об этом высоком чувстве, — с вызовом сказала Ольга. — Как он считает, есть на свете любовь?»
«Не понял вопроса, — поднялся с места Ганс. — Я не такой уж тонкий знаток болгарского языка...»
Все засмеялись.
«Я думаю, что только мужчина способен на возвышенную любовь! — заявил подвыпивший Койчев, опрокидывая очередную рюмку в рот. — У женщины любовь уживается с расчетом!» Он явно намекал на дачу, которую Ольга потребовала переписать на ее имя.
«Ты забываешь о Ромео и Джульетте!» — прервала его Ольга. Она поднялась с места и с пафосом продекламировала отрывок из пьесы Шекспира, который читала на вступительных экзаменах в Театральный институт. Все зааплодировали.
«Что ж, бывает, что и женщина тоже... но только пока ей не исполнилось двадцати лет!» — продолжал стоять на своем Койчев.
Ганс поднялся с места:
«Мне пора. Провожать не надо. Я прекрасно доберусь на общественном транспорте».
Данчо снова забеспокоился:
— Ганс-Эрих уходит!
— Сказал тебе — не суетись. Приказ полковника — Эриха на даче не брать, чтобы не спугнуть остальных. Его задержат прежде чем он доберется до гостиницы...
Койчев проводил гостя до двери. На пороге они остановились и что-то тихо сказали друг другу...
— А Койчев и Ольга?
— Понаблюдаем пока за ними. Никуда они не денутся!
— А Крачмаров? — Данчо нахмурился. — Как бы он не сбежал!
— И о нем позаботятся!
Данчо недовольно нахмурился. По молодости лет ему бы хотелось с пистолетом в руке ворваться к врагам и заставить их сдаться без сопротивления! А такой бесшумный, неспешный ход операции явно был ему не по душе.
Чавдар посмотрел на часы — пора идти. На шоссе их ждет служебная машина, которую Чавдар вызвал до этого по телефону. В 22.00 они должны быть с докладом у полковника. Чавдар и Данчо уселись в машину, и она понесла их к городу.
48
Два дня Йотов находился в тяжелом состоянии. Лишь на третий день почувствовал себя лучше и с помощью Евгения даже прошелся
— Сынок, я, видимо, не смогу проводить Эжена.
— Не волнуйся, папа! Мы с Руменом его проводим, а мама останется с тобой.
— Нет, нет. Пусть мама тоже поедет в аэропорт. Я уже хорошо себя чувствую.
Самолет улетал в 15.30. Было решено выехать из дома за полтора часа. Маргарита до последней минуты порывалась остаться, но Трифон настоял, чтобы она сопровождала ребят. Когда все уже были в дверях Трифон слабо крикнул:
— Евгений!
— Да, папа?
— Нет, нет, ничего... Поезжайте, чтобы не опоздать!
Йотов услышал шум отъезжающей машины, и его охватило отчаяние «Что же я наделал, что наделал!» — повторял он.
Тут раздался звонок. Йотов открыл дверь: на пороге стояла улыбающаяся почтальонша.
— Заказное, распишитесь, — почти пропела она.
С бьющимся сердцем Йотов распечатал конверт. Он так волновался, что до него не сразу дошел смысл написанного. «Принят, принят! — застучало в висках. — Евгений принят в университет!»
И тут же чувство вины, боль за содеянное с новой силой обрушились на него. Теперь уже нет ни малейшего оправдания его поступку. Евгений принят, будет учиться здесь...
Йотов бросился к телефону и лихорадочно набрал номер Выгленова. Никто не ответил. Тогда он набрал номер коммутатора и спросил телефонистку, не сообщал ли товарищ Выгленов, где его можно разыскать. Она дала ему другой телефон. Там ответили, чтобы Йотов позвонил через час.
— Через час будет поздно, слишком поздно! — в отчаянии прошептал Йотов.
Он попытался было вызвать такси. Ему ответили, что машина придет в течении часа. До отлета самолета оставалось всего пять минут.
Йотов ничком бросился на кровать. Жизнь казалось конченной... Столько времени он отдал своему изобретению... Столько бессонных ночей, столько сил... И вот теперь все, все пошло прахом...
Он взглянул на часы. Маргарите с мальчиками уже пора бы вернуться. Интересно, почему они так задержались? Йотов позвонил в справочное бюро аэропорта. Ему ответили, что самолет немного задержался с вылетом и только что взлетел. Значит, он мог бы успеть! Ах, почему, почему он не поехал хотя бы автобусом! Остановил бы любую машину... Перед глазами у Йотова все поплыло, и он рухнул на кровать...
49
Он очнулся от того, что в дверь кто-то звонил. Звонил весело, нетерпеливо... Так умел звонить только Румен. Прежде чем Йотов поднялся, дверь распахнулась, и смеющиеся Маргарита, Румен и Евгений ворвались в квартиру. Но улыбка тут же сбежала с их лица.
— Трифон, тебе плохо? — кинулась к нему Маргарита.
Румен порывисто обнял отца:
— Папа, ты победил! Знаешь, что мы сейчас видели? В аэропорту товарищ Выгленов с помощниками задержали Зико Златанова!