Невероятные создания
Шрифт:
– Вино из пантерницы будете? Сама делаю. Выжигает все лишние мысли на целую ночь, а то и день. Отвлечет от раны.
Ее взгляд задержался на руке Найтхэнда. Она так распухла, что ему пришлось отрезать часть рукава. Потом женщина уставилась на его бледное, посеревшее лицо.
Найтхэнд покачал головой и повернулся к Ириан:
– Может, ты хочешь?
– Спасибо, но я предпочитаю, чтобы мои мысли остались при мне, – ответила та.
В конце концов они решили спать в лодке по очереди, чтобы кто-то нес вахту на протяжении ночи. Им не хотелось рисковать.
Минута
– Мэл, не спишь?
– Нет конечно.
– Мэл, а ты… Ты думала о том, как все будет? Когда ты выпьешь зелье и после этого?
Мэл посмотрела на Кристофера. В ее взгляде боролись презрение к опасности и страх, но последний все-таки победил.
– Не хочу говорить об этом.
– Но почему?
– А ты сам думал, что после этого произойдет?
– Да. – Мальчик действительно размышлял об этом, представлял снова и снова и даже немного завидовал. – Ты будешь знать все. Короли и драконы будут просить у тебя совета.
– Ты точно об этом думал? Представил, к чему это приведет? – Голос Мэл звучал совсем тихо под раскинувшимся над ними огромным звездным небом. – Ты понимаешь, что я никогда не смогу ничего забыть? – Она прерывисто вздохнула. – Мне страшно. Иногда, думая об этом, я не могу дышать. В жизни никогда так сильно не боялась. А что, если я приму зелье и продолжу испытывать страх? Что, если мне будет страшно всю жизнь? Вечность?
Позже, уснув, она металась во сне. Ее лицо, обычно такое живое и открытое, стало напряженным. Рука выглядывала из-под одеяла. Запястье покрывали шрамы, оставленные клювом и коготками Гелифена.
Кристофер пролежал без сна несколько часов, не сводя с нее глаз.
Кристофер проснулся за час до рассвета. Небо окрасилась в серо-голубой, но что-то было не так.
На пустынной набережной раздался стук копыт. Сквозь ночь к ним шел Петрок. Цепей на нем не было, а в руке он держал стеклянный пузырек.
Кентавр замер на краю пристани и громко крикнул:
– Люди! Вы возьмете меня с собой и вывезете с этого острова!
Найтхэнд поднялся, выпрямившись во весь рост:
– Ошибаешься. Не подходи ближе, не то пожалеешь.
– Не сомневаюсь, что ты можешь убить меня. Но вот оно – ваше зелье. Не хватает всего одного ингредиента. – Петрок протянул ладонь, на которой лежали два зеленых листика. – Нужен или папоротник, или вирам. Вы не знаете, что именно. В отличие от меня. Вот как мы поступим: вы вывезете меня с этого острова, мы доберемся до корабля, пришвартованного за столбами, и там я добавлю нужный ингредиент.
В мягком голосе Ириан прозвучала горечь:
– Как ты освободился?
Губы кентавра расползлись в усмешке:
– Живое золото было нужно вовсе не для зелья. Я выковал из него ключ, с помощью которого и открыл замок цепи.
У них не оставалось выбора.
Мэл и Кристофер прижались к бортам лодки, чтобы освободить место для кентавра, а Ириан и Найтхэнд взялись за весла. Когда лодка достигла столбов, кентавр напрягся,
Они добрались до «Танцующей тени». Сидевшая на носу корабля Рэтвин издала восторженный вопль, едва заметила лодку, но, увидев кентавра, растерянно спросила:
– Найтхэнд? Это еще что? Зачем нам человекоконь?
– В сторону, белка.
Петрок забрался на корабль, мускулы ходили на его могучей спине. Ириан приготовилась подняться на борт следом. Найтхэнд остался в лодке, аккуратно направляя ее ближе к кораблю.
Петрок откупорил пузырек и добавил в зелье вирам. Он осторожно вставил пробку обратно, надавив на нее мозолистыми пальцами, а потом то ли с улыбкой, то ли с гримасой бросил зелье в море.
Мэл закричала. Найтхэнд собрался было прыгнуть в воду, но стоило ему встать, как он почувствовал головокружение и рухнул на Ириан. Кристофер нырнул в волны.
Вода была ледяной, рассветное солнце не успело ее согреть. Стеклянный пузырек стремительно опускался на дно, и Кристофер отчаянно боролся с водой, плывя за ним. Он понимал, что у него есть всего один шанс. Как только пузырек скроется из виду, он не сможет найти его в черной ледяной воде. От этой мысли он поплыл еще быстрее, так что мышцы заныли от напряжения. Быстрее.
Мальчик вынырнул на поверхность и закашлялся, его горло горело от морской воды. Кентавр уже поднял якорь и взялся за штурвал. Рэтвин бросилась на Петрока, но Кристофер увидел, как тот одним ударом копыта отбросил ее в сторону.
– Кусай его, Рэтвин! – закричал Найтхэнд, с усилием поднимаясь на ноги.
Он упал в воду и поплыл к «Танцующей тени», но корабль на большой скорости уже несся прочь, рассекая волны. Найтхэнд издал нечленораздельный вопль, который сотряс воздух.
Мэл не смотрела ни на корабль, ни на берсерка.
– Достал? – крикнула она.
Кристофер вскинул руку над волнами. Он крепко сжимал склянку.
Зловонное дыхание мантикоры
Кристофер забрался на «Вечно вперед», его сердце бешено колотилось. Солнце поднималось над морем, окрашивая воду в сотни оттенков лазурного и розового, но взгляд мальчика заволокла пелена ярости.
– Он пнул Рэтвин! – сказал он.
– Не стоило ему недооценивать рататоску, – мрачно проговорил Найтхэнд. – Она загрызет его во сне.
В одном из золотых колец Найтхэнда застряли водоросли. Он шумно дышал, а когда содрал с себя рубаху (Ириан старалась смотреть куда угодно, но только не на берсерка), Кристофер заметил, какого ужасного пурпурно-серого цвета стала его рука. Найтхэнд встретился взглядом с мальчиком и выразительно покачал головой: «Нет».