Незримые часы
Шрифт:
И как Лиминь умудрялся в этой пыточной машине еще и трахаться?!
Всадник в простом соломенном плаще, скрадывавшем фигуру, следовал за каретой до бамбуковой рощи, возле которой дорога раздваивалась. Низко надвинув шляпу на глаза, он внимательно наблюдал, куда направится третий принц.
Если бы он направился по левой дороге, в сторону владений клана Лунь, то за ним пришлось бы последовать далее: нужно было бы убедиться, что принц не съедет с дороги и не изменит курс на земли Цзао.
Однако этого не потребовалось. Принц свернул направо, в сторону земель клана Фен. Здесь дорога пролегала через
Можно было докладывать.
Всадник остановился и, привязав лошадь, ушел подальше от дороги. Он не боялся, что лошадь украдут: тот, кто додумался бы украсть лошадь заклинателя, пусть и всего лишь третьего ранга, не заслуживал даже почтительной речи над могилой.
Если от него осталось бы, что класть в могилу.
Наконец, убедившись, что с дороги его не видно, он остановился. Извлек из-за пояса лист бумаги и быстро, убористым почерком написал на нем свои наблюдения. Принц Лиминь отправился в земли Фен, взяв с собой лишь четырех охранников и не оповещая никого официально о своем визите.
Этого достаточно, чтобы план господина мог осуществиться.
Закончив писать, всадник педантично приложил свою личную печать, поручаясь жизнью за все написанное. Затем с величайшим почтением извлек из походной сумки небольшого бумажного журавлика. Создать подобную вещь самостоятельно было бы ему не по силам, даже будь Дерево его стихией.
Привычным образом прицепив письмо, заклинатель кольнул палец иглой и окропил кровью символы на крыльях.
«Жизнь» и «Ветер».
В следующий же момент журавлик зашевелился. Подхватив письмо, он поднялся над бамбуковой рощей и устремился обратно к столице.
Неся весть о скором крахе третьего принца.
Глава 4. Серебро
"Когда из глины и грязи родились первые люди, Небожители смеялись над ними. Люди были слабы и бессильны, ползали в грязи и не смели поднять глаз на Небо. Голос их был жалким писком, а жизнь полна страха перед буйством стихии, диким зверем, заразной болезнью и всемогущим Временем.
Единственной на всех Семи Небесах, кто сочувствовал людям, была Одинокая Хэнъэ, богиня Луны. Смотрела она на то, как забавлялись другие боги со своими смертными игрушками, и непереносимая печаль терзала её сердце. Казалось ей, что все бедствия мира земного терзают её собственных детей, которых у неё никогда не было.
Не смела она вступиться за людей открыто и лишь проливала слезы об их несчастной судьбе. И вышло однажды так, что семь слез её упали в мир земной. Эти слезы обернулись семью самоцветами, впитавшимися в тела нашедших их людей. Семь человек, нашедших самоцветы, известны и по сей день: звали их Шэнь, Фен, Цзао, Лунь, Хоу, Чжи и Лаошу. По сей день все их потомки добавляют к своему личному имени имя великого предка.
Растворившись в телах людей, самоцветы, частички божественной сущности, исполнили сокрытое желание богини — защитить человечество от стихии, от зверя и от болезни, и лишь Время осталось им неподвластно. Хранители самоцветов стали первыми заклинателями, основателями Семи Великих Кланов, названных их именами.
Люди с радостью объединялись вокруг кланов заклинателей, почитая за благо служить им и за высшую честь — учиться у них. Однако постепенно между кланами нарастали противоречия. Все чаще сражались они не со стихией, не со зверем и не с болезнью, а друг с другом. Испугались
И стал он первым королем Шэнь...«
— ...короче, мы вас, конечно, завоевали, но не потому что у нас дубина крепче, а потому что так боги сказали, инфа сто процентов, — прокомментировал Дан, потирая переносицу.
Вот уже второй день он изучал книги, оставленные ему Лиминем, потихоньку формируя хотя бы общее представление о мире. К сожалению, то ли книги были так подобраны, то ли это была общая черта местной литературы, но на каждый полезный и практически применимый факт приходилось не менее десятка деталей из области философии и мифологии, — весьма любопытных, но в данный момент немного неуместных.
Так, например, книга с воодушевляющим названием «Простейшие упражнения для ступивших на Путь совершенствования» начиналась с восьмидесяти страниц рассуждений о том, что есть природа человека и почему так важно чувствовать её и быть с ней в гармонии. Рассуждения, на взгляд Дана, были чересчур абстрактными и слишком отдавали клише популярной психологии; и даже если разумное зерно в них и было, все равно, то же самое можно было бы выразить гораздо короче!
Именно в природе, по словам автора книги, и крылись корни магии. Следующий своей истинной природе человек мог творить чудеса, но конечно же, тот, чья природа была связана с чудесами (или как переиначил это Дан — кто предрасположен к ним генетически), мог добиться многократно большего. Такие люди и становились настоящими заклинателями.
Лишь дальше начиналось описание собственно упражнений — на удивление, довольно четкое и структурированное. Упражнения, описанные в книге, делились на четыре категории.
Первыми были упражнения на ощущение. Не почувствовав течение энергии, сделать с ней что-либо было невозможно. Энергия, по словам автора, была повсюду — и в живых существах, и в каждом проявлении стихий, из которых соткано мироздание. Стихий, к слову, насчитывалось пять: в отличие от привычной западной системы, местные заклинатели не включали в список Воздух, зато включали Дерево и Металл. А если еще точнее, то к удивлению Дана, воздух считался частью стихии Дерева: видимо, кто-то из основателей имел представление о том, что кислород производят деревья.
Практики, направленные на ощущение энергии, Даниил честно выполнял, но что ему действительно удалось почувствовать, а что было лишь игрой воображения, понять было сложно.
Второй категорией были упражнения на развитие духовного ядра. По мнению автора, духовное ядро внизу живота есть у каждого человека, но у большинства оно неразвито и чем-то напоминает атрофированную мышцу. Ученики заклинателей прикладывали много усилий, чтобы «научить» свое ядро перекачивать большие объемы энергии. Причем это влияло не только на магию: при развитом духовном ядре человек становился физически сильнее, быстрее, выносливее и даже красивее, он переставал болеть, а женщины вдобавок легче переносили месячные и беременность.