Ничего интересного
Шрифт:
Пока Карл пытался сориентироваться среди не отмеченных на картах проселочных дорог, я начала дергаться.
— Ты служил в армии, Карл? — спросила я его.
Он повернул голову. Из его темных очков на меня смотрело мое отражение. Карл остановился на пустом перекрестке и подождал пять секунд, прежде чем ехать дальше. Ему было где-то под пятьдесят. Поджарый, но не то чтобы красивый: слишком большой нос, редеющие волосы. Еще он был низковат, но от него исходила какая-то сила, энергия, которая это компенсировала. Он принимал свою непритязательную внешность
— Нет, — наконец ответил Карл. — Я не служил.
— Был копом?
— Нет.
— Ну а чем ты занимался, пока не начал работать на Джаспера Робертса? — Я не собиралась сдаваться, пока хоть немного не разберусь, что он за тип.
— Много чем, — сказал Карл. — Помощником репортера в газете, а потом страховым агентом, а потом получил лицензию частного детектива. Я хорошо работал, не трепался о клиентах, и постепенно ко мне стали обращаться политики. Я выполнил несколько поручений для Джаспера, проследил для него за парой человек и, видимо, справился. Он нанял меня на постоянной основе.
— Тебе нравится на него работать? — спросила я.
— Больше, чем гоняться за горе-папашами, которые не платят алиментов, — пожал он плечами. — Я вырос в трущобах, но уже почти об этом забыл — наверное, все-таки что-то в жизни я сделал правильно.
— Я тоже выросла в трущобах, — сказала я, почувствовав к Карлу какую-то странную нежность, ошарашенная тем, что он мне доверился. Я знала, что мы совершенно разные. Он был слишком зажат, слишком боялся облажаться. Уверена, Карл считал меня бомбой замедленного действия, которая доставит ему кучу проблем. Но на секунду я увидела его во всей красе: он хорошо делал свою работу, даже если она полный отстой, он со всем разбирался, на него можно было положиться.
— Да, я все про тебя знаю, — сказал Карл и снова превратился перца в отутюженном костюме и с тяжелой челюстью.
Ага, понятно, задушевными друзьями нам не быть. Ну и ладно.
— Да где этот чертов дом? — озираясь, он быстро развернулся.
Наконец мы остановились у треугольного домика с какими-то странными окнами. Входная дверь нараспашку. Карл снял темные очки и страдальчески потер переносицу:
— Боже ты мой.
— Мне остаться тут? — спросила я, подумав: «Пожалуйста, скажи, что можно».
Карл вышел из машины, открыл боковую дверь и достал холодильник, набитый бутылками с каким-то соком и шоколадками «Херши». Я почувствовала себя немного оскорбленной: всю дорогу мне перепадали только раздавленные батончики мюсли и жидкий кофе, а тут, оказывается, такая заначка!
— В соке снотворное, — сказал Карл. — Будет проще, если удастся уговорить их выпить хотя бы по бутылке по дороге домой.
— Мы их усыпим? — медленно проговорила я.
— Не начинай, пожалуйста. Это успокоительное. Легкое. Они сейчас нестабильны.
— Тогда почему за ними не приехал Джаспер? Я к тому, что он их папа. Это бы их успокоило.
— В этом я не уверен, — признался Карл. — Кроме того, у сенатора Робертса сейчас много работы в Вашингтоне. Это наше
— Ну а я не хочу их усыплять. Это дичь какая-то.
— Поступай как хочешь, — бросил он. — Идем.
Мы зашли в домик. Внутри было темно, не горело ни одной лампочки, но на заднем дворе что-то происходило. Диван, какое-то цветочное уродство, покрытое пленкой, обгорел с одной стороны, потолок над ним весь был покрыт сажей. Карл отодвинул стеклянную дверь, и мы увидели мистера Каннингема в крошечных плавках и шлепанцах, который готовил стейк на старом шатком гриле. Его жена мертвецким сном спала на соседнем шезлонге.
— Карл! — воскликнул мистер Каннингем. Ему было лет семьдесят, но он мог похвастаться шапкой седых кудрей, похожей на парик. Мужчина выглядел так, будто медленно тает: сгоревшая на солнце кожа висела складками. На подбородке виднелась заметная ямочка.
— Чем занимаетесь, мистер Каннингем? — спросил Карл нарочито дружелюбным тоном.
— Наслаждаюсь жизнью! — ответил мистер Каннингем. — Жарю стейк.
— Пахнет вкусно, — вежливо заметил Карл.
— Не может же человек питаться одними сине-зелеными водорослями, Карл, — продолжал мистер Каннингем. — Стейк тоже можно назвать суперфудом, если подумать.
— Дети в бассейне? — спросил Карл.
— Да, с самого утра, — подтвердил Ричард. — Любят воду. Джейн, знаешь ли, плавать не умела. Но она проследила за тем, чтобы детки научились. Такая она была мать, заботилась о том, чтобы у них было все, чего не хватало ей.
— Она была потрясающей женщиной, — согласился Карл.
— Если бы Джаспер не испортил все на свете… — Не закончив мысль, мистер Каннингем перевел взгляд на стейк, который шипел и плевался. Одинокий стейк на гриле.
— Он позаботится о детях, — успокаивающе сказал Карл, но мистер Каннингем уже не слушал.
— Чек у вас с собой? — спросил наконец он.
Карл подал ему чек и повернул голову к миссис Каннингем:
— Ее разбудить попрощаться с детьми?
— Пусть спит спокойно, — сказал мистер Каннингем.
— Вещи собраны?
— Дети сами должны были об этом позаботиться, но не думаю, что они собрались. Рассудительными их назвать нельзя.
Не скрывая отвращения, Карл просто кивнул.
— Так, — обратился он ко мне, — я соберу вещи, а ты жди тут с мистером Каннингемом. Потом мы заберем детей и поедем.
— Не терпится на них посмотреть, — призналась я.
— Ну так подожди пять минут, как взрослый человек, и увидишь, — сказал Карл и исчез в доме.
Мистер Каннингем меня, кажется, даже не заметил. Уж и не знаю, за кого он меня принял.
— И чем полезны сине-зеленые водоросли? — поинтересовалась я.
Не глядя на меня, он ответил:
— Всем, милочка.
Несколько минут мы сидели в тишине под храп его жены, а потом я сказала:
— Пойду поздороваюсь с ребятами.
Нужно было, чтобы они увидели меня без Карла и не приняли за какого-нибудь федерала. Нужно было загипнотизировать их свой странностью.