Номер двадцать шесть. Без права на ошибку
Шрифт:
— Поторопитесь, — зашипела я, делая грозный вид. — Хватит разговоров. Птицы больно клюются, если их злить.
— Как скажете, — он улыбнулся. — Дождитесь меня.
…Дожидаться в конюшне я не стала. Отыскала лошадиную поильню с довольно-таки чистой водой, смочила Роду губы и раскаленный лоб, уже не обращая внимания на недовольство и тревогу копытных. Выдохнула и вышла-таки из конюшни, выбрала точку наблюдения за расположенным неподалеку от входа в замок деревом. И действительно, спустя буквально пять минут увидела светловолосого юношу с тростью — его хромота была едва заметной, даже абсурдным образом грациозной, но все же в очередной
Я шмыгнула в замок. Так или иначе, сделать что-то еще для Рода сейчас я не могла.
* * *
… Орис возник на пороге второй по счету лаборатории — моего рабочего места на сегодня, осмотрел меня с ног до головы с уже привычной гримасой разочарованного отвращения, словно я испорченный пудинг.
— Ну что, двадцать шесть, а я ведь просил всего лишь о послушании и исполнительности…
Сердце ухнуло, но глупо было бы надеяться, что моя неосмотрительная вылазка окажется нераскрытой. Мысленно ругая и беспечную Мари, и светловолосого болтуна, я осторожно сказала:
— Мальчику была нужна помощь. Его клеймили наживую, как барана, а потом не предоставили лечение, вообще никакое! Разве так можно обращаться даже с клеймёнными?!
— Мальчик мог бы и сам сказать о своем недуге! — Орис возвысил голос, будто пудинг мало того, что протух, так еще и смел оспаривать решение владельца о немедленном переселении в мусорную корзину, приводя аргументы и обвиняя оставшегося голодным хозяина в недосмотре и безответственности. — Но как, скажи на милость, ты умудрилась оторвать хозяину пуговицу от рубашки, двадцать шесть?!
— Кому? — жалобно переспросила я. — К-какому еще хозяину?!
— Лорду Кристему, идиотка, — Орис буквально источал ярость, словно жареное жирное мясо ароматный сок, его глаза налились кровью, напомнив сегодняшнюю шоколадного цвета кобылу. — Лорд Кристем прибыл сегодня в замок и сразу же нарвался на тебя, а ты… Ты!
…Святые боги, что ж так не везет-то, а?
* * *
В эту ночь мне приснился сон, изматывающий, утомительный… странный, хотя ничего особенного в нем не происходило. Во сне я снова увидела того черноволосого и светлоглазого мага, которого встретила в башне замка из Старника, и чьё имя начисто вылетело у меня из головы.
Сначала это был даже относительно приятный сон. Я находилась в каком-то замке и тоже наверху — за каменным ограждением за золотистой полоской песка виднелось море. Замок был очень похож на тот, реальный — и все же отличался неуловимыми мельчайшими деталями. Я смотрю в бескрайнюю, пустую, темно- синюю холодную гладь. Жду. Не помню, не могу вспомнить, кого, но жду.
Ожидание тревожит, холодит кожу, подталкивает в спину, как морской ветер.
— Госпожа…
От этого голоса я вздрагиваю и оборачиваюсь. За спиной стоит тот самый маг, очень близко, в шаге от меня. Он слишком легко одет — подрагивающая на ветру светлая рубашка, заправленные в сапоги брюки. На него
— Он вернётся, госпожа. Обязательно.
Я не верю ему, но поверить хочется, очень… улыбаюсь, ведь надо казаться спокойной и сильной. Маг неожиданно протягивает руки и сжимает мои ладони своими теплыми сильными пальцами. Обе, обе ладони! Даже сквозь сон я так счастлива. И это несмотря на то, что понимаю: вот так позволять ему касаться себя — неправильно. Но я не отдергиваю руки. Маг, такой страшный для других, кажется сейчас совершенно безобидным, безопасным… даже покорным. И моя тревога, ожидание, ноющее, как воспаленный зуб, немного отступают. Он — вернется.
Я просыпаюсь с бешено колотящимся сердцем. Что это? О чем это? Воспоминания о прошлой жизни, прорывающиеся сквозь пелену забвения? Насколько они искажены новыми впечатлениями? Кто такой "он" и откуда "он" должен вернуться? Ничего не помню. Не хочу думать.
Если верить Орису, завтра, если лорд Кристем не вздумает перепродать "леди Птицу" за неслыханную дерзость, проявленную в отношении хозяина и наследника замка Альтастен, а также его высокочтимой рубашки, у меня начинается новая жизнь.
…опять.
Глава 9.
…В эту самую новую жизнь Орис потащил меня буквально за шиворот сразу же после завтрака. С Мари мы не обменялись и парой слов по очень простой причине — на завтраке ее не было. Я старательно отгоняла мысли о том, чем она может сейчас заниматься и с кем, как бы то ни было, совместить улыбчивую и всю какую-то свежую на вид Мари с образом потасканной заплывшей развязной особы, который обнаружился у меня в голове, не получалось. Но, в конце концов, даже если Родерик прав — это меня не касается. С учетом беспечно-легкомысленного настроения рыжеволосой девушки и отсутствия клейма на ней выбор этого жизненного пути вполне мог оказаться добровольным. Но кто знает, что произошло в ее жизни до этого выбора. Меняло ли это что бы то ни было в наших отношениях, моем к ней отношении?
Мне некогда было подумать об этом.
Родерика на завтраке тоже не было, и на все мои вопросы о нем Орис отмахивался с самым что ни на есть оскорбленным видом, так что, кроме выдавленной из сжатых узких губ управителя фразы "прохлаждается на целительской койке", я ничего не добилась, но это было лучше, чем ничего.
Таким образом, я была доставлена к наследнику замка Альтастен в качестве щедрого подарка — не хватало только красной атласной ленты, завязанной бантом на груди. Интересно, кто был непосредственным покупателем, неужели мать — леди Далила? Незнакомый мне дядя наследника, лорд Мэгран (который храпит)? Или кто-то другой, о ком я еще не знаю? Тот мужчина, кажется, Мад, который привёз меня в замок и настоял на клейме?
Перед тем, как зайти в комнату лорда Кристема, Орис критически меня оглядел — волосы я заплетать не стала, хотя Мари когда-то и предлагала свои услуги, я так ни разу к ней и не обратилась, по привычке просто расчесала, и они беспорядочно свисали по спине и плечам. Платье от замковой портнихи с бесстыдно открытыми плечами вызвало в моем степенном смотрителе бурю сдержанного негодования, и он столь тщательно задрапировал мои плечи, словно один их вид мог глубоко и непоправимо травмировать благородного юного хозяина. Пожалуй, такая целомудренность успокаивала: на мой взгляд, одной "женщины для утех" было более чем достаточно.