Носитель
Шрифт:
АЛЕКСАНДР. Вот кончатся в следующий раз месячные, используй свой шанс по полной.
Со стороны Александра и Люси становится меньше света.
ВИТЯ. Катя, ты домой только летом поедешь?
КАТЯ. Нет, недели через две. Может быть, мама приедет на выходных.
ВИТЯ. Зачем?
КАТЯ. Соскучилась.
АЛЕКСАНДР. Громко разговариваете, я все слышал. Она приедет, потому что любит дочь и не может смириться с тем, что она уехала в Москву.
ЛЮСЯ. Меня отправили учиться в университет Высшей школы экономики по результатам единого экзамена, детка.
АЛЕКСАНДР. То есть ты набрала хороший бал?
ЛЮСЯ. Да.
АЛЕКСАНДР. А я тебя дурой считал.
ЛЮСЯ. Так-то, детка.
АЛЕКСАНДР. Только ты не разборчива в половых связях.
ЛЮСЯ. Да, ты думаешь, у меня много было что ли?
АЛЕКСАНДР. Люска, а если вот так вот ты СПИДом заразишься? Что делать будешь?
ЛЮСЯ. Покончу с собой.
АЛЕКСАНДР. Ну, зачем так, ты же не сразу, если заразишься, умрешь. Они еще какое-то время живут нормально. А ты сразу покончишь с собой?
ЛЮСЯ. Нет. Буду жить в свое удовольствие сколько можно. Буду со всеми «спать». А потом покончу с собой.
АЛЕКСАНДР. Так нельзя же будет, ты должна будешь партнеру сообщить о том, что болеешь. Или в тюрьму посадят. А кто с тобой спать будет, если скажешь, что болеешь?
ЛЮСЯ. Не знаю. Не буду говорить. «Переспала» случайно и ушла.
АЛЕКСАНДР. А с таким образом жизни легко СПИД поймаешь.
ЛЮСЯ. Я предохраняюсь. Я вообще больше всего боюсь «залететь». Потом аборт делать. Только с тобой без было.
АЛЕКСАНДР. А родить не судьба?
ЛЮСЯ. Нет, я еще погулять хочу. Если «залечу» сразу аборт. Я еще маленькая. Или парень, который со мной будет, аборт мне оплатит или денег где-нибудь возьму.
АЛЕКСАНДР. Ты, Люся миленькая, но глупенькая.
ЛЮСЯ. А что мне рожать в семнадцать лет что ли?
Звонит мобильный Люси.
Да (пауза). Сейчас. Катя, пошли к Яне.
КАТЯ. Зачем?
ЛЮСЯ. Насчет работы на Мосфильме. К ней актер пришел.
КАТЯ. Витя, я пойду к Яне? Ты не разозлишься? А то ты в последнее время вообще какой-то.
ВИТЯ. Иди.
ЛЮСЯ. Пошли.
Выходят.
АЛЕКСАНДР. Ты слышал, я Люсе, что сказал?
ВИТЯ. Нет, Санек.
АЛЕКСАНДР. Я удочку закинул насчет СПИДа. Она сказала, что если заболеет, закончится это все суицидом.
ВИТЯ. Санек, ладно… Я не знаю, что вообще делать.
АЛЕКСАНДР. Нужно подумать.
ВИТЯ. А что тут придумаешь?
АЛЕКСАНДР. Ты ведь не знал. А может быть как-то сделать так, чтобы Катя усомнилась? Может быть, она от кого-то другого заразилась?
ВИТЯ. Она девственница до меня была.
АЛЕКСАНДР. Кто знает, с тех пор прошло время…
ВИТЯ. Врачи сказали, что такое бывает редко, почти вообще не бывает. Ноль пять процента.
АЛЕКСАНДР. Хорошо хоть в институт не сообщат.
ВИТЯ. Да, а то я думал — все.
АЛЕКСАНДР. Ты теперь белый негр. Я читал плакат в больнице, оказывается, есть общества, которые борются с дискриминацией ВИЧ-инфицированных. Оказывается теперь информация о твоей болезни конфидициальная. Ты сам решаешь говорить это или нет. Какого хрена сказал в моей редакции? Теперь все узнают. И вообще сказали, что бы ты теперь присылал материалы только по интернету. Боятся.
ВИТЯ. Сволочи! Блин, сидят мудаки. Вся литература, вся эта ваша тусовка литературная, сплошные мудаки. Думают только о себе, как бы стать главным редактором чего-нибудь, в Союзе писателей работать секретарем. Использовать кого-то!
АЛЕКСАНДР. Их можно понять. Люди старой закалки. Им страшно. Они теперь здороваться с тобой боятся. Ты, как чумной для них. Болтать надо меньше.
ВИТЯ. Я им сам руки не подам! И с тобой могу не здороваться.
АЛЕКСАНДР. Я ничего тебе такого не сказал… Ты зачем им все рассказал?
ВИТЯ. Мне кому-то нужно было сказать.
АЛЕКСАНДР. Ну вот, высказался. Мне мог высказаться.
ВИТЯ. Ты тоже на своей волне ходишь. У тебя девочки одни на уме. Эх, Витя, Витя, почему ты такой несчастный? Ничего у меня в жизни не было хорошего. И окружали только придурки и предатели. Гады! Овцы!
АЛЕКСАНДР. Я действительно не понимаю, почему такая несправедливость. Парень приехал в Москву в восемнадцать лет и в тот же день заразился. Ты ведь очень талантливый. Через лет десять ты смог бы стать настоящим писателем.
ВИТЯ. Ладно, все, не грузи…
АЛЕКСАНДР. Ладно.
ВИТЯ. Мне в больнице сказали: «Живи, как жил».
АЛЕКСАНДР. Я слышал. Про деревья говорили.
ВИТЯ. Про больные деревья? Ты все слышал прям. Шпион какой-то.
АЛЕКСАНДР. Про то, что и у деревьев бывают вирусы. Черная листва. И они живут с этим вирусом какое-то время, а это для них, как ВИЧ. Что они тебя будут лекарствами поддерживать. И проживешь еще лет десять.
ВИТЯ. Пятнадцать, он сказал. А еще он сказал, в первый раз, когда тебя не было: «Это жизнь, не надо было спать, с кем попало».
АЛЕКСАНДР. А потом, когда это все будет не обратимо — все.
ВИТЯ. Я сюда в нашу поликлинику пришел, от Литинститута. Я ведь первый анализ там сдавал. Она мне сказала: «Не волнуйтесь, вас будут лечить». Я сказал: «Кто? Это правда? Сейчас все за деньги. Вы меня просто успокаиваете?», — она глаза отвела и молчит.
АЛЕКСАНДР. Я сам боюсь, что больной. Хрен знает, сколько у меня всяких было. Вроде бы с тобой мы нигде не пересекались. Я после тебя женщин не имел.
ВИТЯ. Да, успокойся ты, я чувствую, что у тебя все нормально. Мне представляешь как? Если я всех заразил, сразу повешусь.