Новая история стран Европы и Америки XVI-XIX вв. Часть 3: учебник для вузов

Коллектив авторов

Столь быстрый территориальный рост, базировавшийся в основном на военных победах, и включение пестрого национального состава в границы одного государства внесло в дальнейшее государственное развитие массу специфических черт, по совокупности не характерных ни для одной страны в Европе.

Начало возвышения Польши совпало с кардинальными изменениями геополитической, демографической и экономической ситуации на континенте. Традиционно польские земли представляли собой аграрный потенциал Европы. Обилие рек, плодородные почвы и умеренный континентальный климат уже к середине XIII в. способствовали серьезным агротехническим успехам. Введение удобрений, боронование, замена двухпольного севооборота трехпольным, привели к стабильной высокой урожайности зерновых культур, достигшей к началу Нового

времени величины сам – 3–4, а к концу XVI в. сам – 5–6. Увеличившиеся товарные возможности стимулировали распашку пустошей, корчевку лесов под зерновые и огородные культуры. Особенно бурно эти процессы протекали в Силезии, Великой и Малой Польше.

Распространение товарообменных операций ускорил рост городов – центров локальной и экспортной торговли. К середине XVI в. численность проживающих в Гданьске горожан достигла 50 тыс., Кракова – 30 тыс., Торуня, Люблина, Варшавы – 10 тыс. человек. Эти города стали сборным товарным пунктом для всех окрестных мест.

Быстрому экономическому подъему способствовал ряд обстоятельств, так или иначе затронувших все европейские страны. Нашествие османских войск Селима I и Сулеймана I Великолепного на Балканы способствовали ликвидации старинных морских путей соединявших азиатские и европейские рынки (Великий шелковый путь, караванные пути от Персидского залива до Адриатики, речной путь по Дунаю и т. п.). Распространение власти османов на Египет и Алжир, вплоть до Марокко, захват острова Родос, сопровождавшийся разгромом венецианских и испано-португальских эскадр, поставили под контроль Османской империи большую часть средиземноморского бассейна. Особенно негативное влияние на экономическую ситуацию в Европе оказали турецкие захваты богатейших венгерских сельскохозяйственных угодий, и распространение вассальной зависимости на аграрные Трансильванию, Молдавию и Валахию.

Появление мощного противника христианского мира совпало с рядом обстоятельств, обостривших продовольственную проблему в европейских странах. Во-первых, обозначившийся после эпидемии «черной смерти» демографический рост привел к началу XVI в. не только к восстановлению, но и заметному превышению численности населения во всех без исключения государствах. По некоторым подсчетам оно составило в Нидерландах почти 1 млн, в Англии и Уэльсе около 4 млн, во Франции и Германии около 15 млн в каждой. Собственно в польских землях количество жителей также увеличилось до 1,5 млн человек, уступая по плотности населения только Англии, Франции и Нидерландам (25, 27, 30 человек на км² соответственно).

Вторым немаловажным обстоятельством изменения экономической конъюнктуры стало открытие земель в Новом Свете. Безудержный ввоз драгоценных металлов (золота и серебра) привел к инфляционной конъюнктуре в экономике, что в свою очередь вызвало рост цен на товары первой необходимости, особенно на продовольственные припасы. Средний индекс роста цен за период 1500–1650 гг. составил на товары зернового хозяйства 800 %, мясомолочные – 400 %. (Для сравнения: товары промышленного производства подорожали на 300 %.)

«Ножницы» цен и возросший спрос на хлеб стали не только мощным стимулом для развития аграрного сектора, но и привели к целому ряду отрицательных последствий. Индекс урожайности оставшийся неизменным, при улучшении экспортной конъюнктуры вынудил крупных землевладельцев идти по пути усиления феодальной эксплуатации зависимых крестьян. В польских землях оброчно-денежную систему повинностей повсеместно стали заменять барщинным трудом. Первым, кто увидел выгоду организации барщинно-фольварочных хозяйств, был Сецеховский монастырь, переведший 8 из 24 деревень на фольварк. Его примеру последовали Звежинецкий (8 из 33) и Тынцевский (28 из 74) монастыри, и Краковское епископство (49 из 225).

Сеймовая Конституция 1496 г. резко ускорила процесс распространения фольварочной системы в рамках всей страны и превращения крестьян (кметов) в крепостных. В соответствии с конституцией лишь один крестьянин от деревни имел право легального ухода от своего хозяина. Также лишь один из крестьянских сыновей мог уйти на учебу в город. Единственный сын был обязан остаться с родителями. Параллельно кметам запретили впредь

владеть земскими (шляхетскими) землями. В том же году дворяне добились признания исключительного права на производство зерна и спиртных напитков (основных статей вывоза) и ликвидацию каких-либо пошлин с экспортного товара. В 1518 г. сеймик Вилюньской земли предписал кметам отрабатывать барщину один день в неделю с каждого ланового хозяйства. Торуньский и Быдгощский сеймы (1519 и 1520) распространили подобную практику – еженедельную барщину – на все земли королевства: монастырские, дворянские и коронные.

Процесс ускоренного превращения крестьян-общинников в крепостных совпал с началом изменения погодных условий в Европе. На смену благоприятного столетнего климатического периода пришли неурожаи, ранние заморозки, многочисленные болезни сельскохозяйственных культур, особенно участившиеся со второй половины XVI в. Не последнюю роль в распространении барщины сказалась и порча монеты. В польском гроше середины XVI в. насчитывалось едва половина необходимого по номиналу серебра. В 1543 г. свободный переход от одного помещика к другому был окончательно ликвидирован. Варшавская конференция 1573 г. закрепила за помещиком судебную, исполнительную и законодательную юрисдикцию в отношении крестьян.

Аналогичные процессы проходили и на землях Великого княжества Литовского. С 1557 г. на всей территории княжества, включая великокняжеские и частновладельческие земли Белоруссии, проводилась реформа в соответствии с «Уставом на волоки». Целью реформы было создание новых податных наделов – волоков, и унификация в них всех феодальных повинностей. После Люблинской унии закрепощение крестьян ускорилось. Распространение в княжеских владениях польского административного деления на воеводства и поветы, усилили концентрацию земель в руках магнатов и шляхты. Начался процесс обезземеливания и стратификации всего сельского населения на тягловых (лановых, полулановых) крестьян, обладающих земельным наделом и безземельных (каморников, халупников). Только на Волыни за 20 лет (60-80-е годы XVI в.) площадь крестьянской земли сократилась на 50–60 %. Четверть всех крестьянских хозяйств в Киевском воеводстве составляли малоземельные (загродники). К началу XVII в. на Брацлавщине и Надднепровье были ликвидированы слободы (хутора). К концу века количество необходимых дней отработки увеличилось в среднем до 4–5, в украинских землях до 6, а в Галиции вводилась каждодневная барщина. Положения статута 1588 г. юридически оформили крепостную зависимость крестьян восточной части Речи Посполитой.

Распространение барщины привело к значительному бегству крестьян с насиженных мест. Появилось большое число нищих, каморников и гультяев (беглых от барщины в пограничные казачьи районы). Попытки коронных властей захватить земли пограничных поселений вызвали серьезный узел социальных противоречий. Стремясь не допустить развала барщинных хозяйств, вызванных оттоком непосредственных производителей, государство обнародовало целый комплекс постановлений о поимке и наказании беглых крестьян. С 1503 по 1596 г. польский сейм принял 24, а в XVII в. еще 40 таких постановлений.

Восстания против фольварочной системы начались, когда указ о потере свободы и прикреплении к земле был обнародован. В 1543 г. крестьяне, принадлежавшие монастырю Св. Духа деревни Квороджа отказались работать на фольварке раз в неделю и убили управляющего шляхтича Яна Сциборского. В конце столетия прокатилась волна крестьянских выступлений в Мазовии, Нейштадте и Подляшье. Наиболее значительные восстания крестьян вспыхнули в 1631 г. под руководством солтыса С. Лентовского в Малой Польше на территории Ново-таргского старостата, и в 1651 г. в Подгалье. Восстание в Подгалье создало угрозу восстания в Кракове и захвата бывшей столицы королевства. Руководитель восстания мелкий шляхтич Костка Наперский повел своих крестьян к границе с Венгрией, где захватил старинный замок Чорштын. Восставшие надеялись на помощь трансильванского князя Дьёрдя Ракоци и слабостью королевских войск, увязших в войне с Б. Хмельницким. Рассылая по окрестным деревням грамоты, К. Наперский призывал крестьян к физическому уничтожению шляхты. Все эти восстания были подавлены местной шляхтой при участии коронных войск.