Новые приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона в России. Дело «Медного всадника»
Шрифт:
– Не давите на жалость. – Холмс сходу отсек попытку Ялова оправдаться.
– А во-вторых, – Петр явно не собирался сдаваться, – бриллиантов у меня не нашли. На почте меня взяли без бриллиантов. Вы никогда не сможете доказать, что я вынес их из банка.
– Вы их и не выносили. – Голос Холмса был холоден и спокоен.
– Как не выносил? – удивился Ватсон.
– Да, дорогой друг, представь себе. Я недаром провел несколько часов в архиве. Помнишь, я говорил о квитанциях? Эти квитанции полностью подтвердили мою догадку. Ялов ушел из банка, а драгоценности, упакованные в коробку из-под конфет,
Ялов криво ухмыльнулся:
– Припрятала… Одному богу известно куда…
– Почему просто не спросили Марину, где коробка? Зачем попусту бродить по дому?
– Спрашивал. Но она каждый раз твердила, что-то невразумительное: «Я все отдала детям». Каким еще детям? У нее нет детей. Вы же ее видели. Она ненормальная. Скажите мне, где сейчас Марина? Она съезжает? Ее наконец кладут в психушку? Тогда, пока не поздно, надо вынудить ее рассказать, куда она дела камни.
– О чем вы, Ялов? А! Об этом? – Холмс кивнул на груду коробок и рассмеялся. – Нет. Это – «привязанный к дереву ягненок для приманки тигра». Хотя в этот раз охота шла на шакала. Мне надо было заставить вас еще раз проникнуть в дом Марины.
Ялов зло исподлобья смотрел на Холмса.
– Почему вы, Ялов, – поинтересовался Холмс, – не пришли за камнями раньше, сразу после побега, а принялись искать их только сейчас?
– Приходил. И тогда – пятнадцать лет назад – тоже ничего не нашел. Куда она их засунула? – Петр сжал кулаки и мотнул головой. – Паткин выходит на свободу, и мне, Холмс, позарез нужны эти камни.
– Понимаю. Позарез. – Холмс равнодушно пожал плечами. – Джон, позови, пожалуйста, Волкова, – обратился он к Ватсону. – Он ждет на улице. Напоследок, Петр, скажите, где вы взяли ключ от дома Марины?
– Это не секрет! Марина всегда держит запасной ключ при входе под ковриком. Она и пятнадцать лет назад так делала.
– Святая простота! – воскликнул Ватсон.
Уже по пути домой, сидя в такси, Ватсон решил вернуться к главному вопросу их расследования.
– Шерлок, открой хотя бы мне тайну, где эти злосчастные бриллианты?
– Дорогой друг, только при условии, что ты возьмешь себя в руки. – Холмс немного помедлил, а затем передал Ватсону сложенный лист бумаги – Вот! Держи, Джон. Волков откопал.
Ватсон развернул бумагу и принялся читать.
– Ничего не понимаю, Шерлок! Что это?
– Ответ на твой вопрос.
– Но это – копия справки о переводе денег в Фонд помощи детям. Две тысячи пятый год. «Принято от» – аноним.
– Правильно, дорогой друг.
– «Внесено женщ. – инвал.» Что? Кем? О боже, Шерлок! Женщиной-инвалидом! Это Марина?
– Да, дорогой друг.
– Значит, Марина все же ослушалась Петра и открыла коробку?
Холмс неопределенно пожал плечами.
– Постой, Шерлок! Как я сразу не заметил? Переданная в фонд сумма действительно очень велика. Но я же считал! – Ватсон с удивлением смотрел на цифры. – Здесь явно не все. Неужели Марина оставила что-то себе?
– Дорогой Ватсон, в мире «денег, драгоценностей и криминала» всегда можно найти помощника, готового оказать услугу за эти самые деньги. Думаю, процент за обналичивание был крайне велик. Комиссионные. Это тебе не частный банк.
Ватсон удовлетворенно вздохнул и уставился в окно.
– Шерлок, – Ватсон не отрываясь смотрел, как за окном мелькали коробки новостроек, – только сейчас я вдруг понял, что целых четыре месяца коробка с бриллиантами пролежала где-то на сортировочной станции почтового отделения. Этель ничего не стоило забрать ее оттуда. Но она об этом даже не подозревала.
Spiro. Лена Леонтьева
В комнате № 42 на третьем этаже общежития было душно, воздух тяжелый, да еще тянуло чем-то чесночно-уксусным.
– Говорил оставить окно, – ругался Дамир. – Не надо! Не надо! Нюхайте теперь.
– Не возбухай, – усмехнулся Толя, открывая нараспашку оконные створки. – Сейчас все будет.
Но Дамир не успокаивался, заглядывал под кровати и в шкаф и все бубнил себе под нос. В комнату вошел запыхавшийся Коля.
– А Валерка не приехал? – спросил он с порога.
– Заболел у него кто-то, – сердито ответил Дамир и извлек из-под шкафа те самые носки, которые все весенние каникулы прели и разлагались. – Надеюсь, хоть тараканы сдохли.
– Тараканы твои давно сбежали. Не слышишь? Вонища какая, – засмеялся Толя.
– А я говорил! Говорил оставить окно. Знали же, что будут морить. Нюхайте теперь, нюхайте.
– Не тараканов морили, – сообщил Коля. – От плесени обрабатывали.
До позднего вечера Дамир перетряхивал вещи, вытирал пыль, принюхивался и чихал. Толя играл в планшете. Коля тоже особенно не напрягался, бросил сумку в шкаф и играл в телефоне, только часто подходил к зеркалу.
– Страшный, страшный, – пошутил Толя. – Сомневаешься?
В комнату забежала девушка с нижнего этажа.
– У вас от аллергии что-нибудь есть? – взволновано спросила она и, не получив внятного ответа, побежала дальше по комнатам.
Дамир потянулся закрыть окно. Стало холодать.
– Не закрывай, – попросил Коля, еще раз подходя к зеркалу. – Воняет.
– Чем тебе воняет? – удивился Дамир. – Вроде выветрилось.
Коля стянул с себя футболку, уперся руками в тумбочку. Он быстро и глубоко дышал ртом. Запах, который он ощущал, был насыщенным аммиачным, с примесью цитрусового. Запах был ему знаком, как и воспаления, проявившиеся на шеи и груди. Чем больше появлялось мелких кольцевидных высыпаний, тем тяжелее было дышать. Коля ждал, что скоро все пройдет само собой, как уже было однажды, но не проходило.