Новый мир. Древние
Шрифт:
— Что за фигня? — удивленно спросил Михалыч, когда попытался настроить каналы. — Почему моя любимая станция молчит? И эта. Сегодня профилактика, что ли?
Лексус ничего не ответил. Он отодвинул друга и в очередной раз переключил канал. И тут нас ждал сюрприз. На данной станции передавалось записанное сообщение, которое призывало всех оставаться дома и ни в коем случае никому не открывать двери!
Лексус крутанул еще раз ручку настройки, меняя частоту, но и на следующей радиостанции нас ждало записанное послание. “Внимание! —
Я испуганно посмотрела на Лексуса, а Михалыч, удивленно почесав голову, спросил:
— Это что еще за хрень такая?
— Это где? Это сейчас в городе? — внезапно раздался за нашими спинами испуганный голос женщины.
— Кажется, это везде! — сосредоточено ответил Лексус.
— Мой сын! Он там! Он должен был приехать еще вчера вечером, но не вернулся!
Мы переглянулись. Женщина же бросилась к нам и со слезами на глазах стала просить:
— Вы же в город поедите, правда? Пожалуйста, возьмите фотографию! Вдруг увидите! Пусть он мне позвонит!
— Даже при всем желании мы вряд ли его увидим. Вы хоть понимаете, сколько в столице людей? Может, его и нет там!
Женщина всхлипнула, а я, не выдержав, взяла фото и сказала:
— Александр прав. Но если вдруг мы его увидим, обязательно передадим вашу просьбу!
Женщина грустно улыбнулась и стала благодарить меня, а я лишь отмахнулась. Лексус ничего не сказал, но стоило нам выйти из магазина и отойти на несколько метров, он схватил меня и прижал к стене.
— Ты чего творишь? Забыла правило номер два? И дня не прошло! Что, память как у рыбки?
— Но ведь она просила…
— Зачем ты даешь ей обещание, зная, что мы его все равно не сможем выполнить? Думаешь, будет лучше давать людям ложную надежду? Может, он мертв давно!
— Это не обязательно так!
— Да ладно! Он не вернулся вчера домой! Забыла, как нас атаковала толпа монстров? Или то, что случилось на дороге, когда я ехал в город? Может, его покусали, и теперь он бродит среди зомби! А может он и был тем самым парнем, набросившимся на людей!
— Лексус. Только честно. Тот псих, который выстрелил в него, это был ты?
Мужчина еще раз встряхнул меня, но потом отпустил.
— Лексус?
— Да, это был я! И еще двух других, которые восстали из мертвых, тоже я уничтожил! И знаешь, если бы я этого не сделал, жертв было бы гораздо больше! Там были десятки машин! Во многих были женщины и дети! Что ты хочешь узнать? Жалею ли я? Нет! Я спасал людей! Ты сама вчера видела, на что способны монстры! Другие водители растерялись
— Лексус, я тебя не обвиняю. Наоборот, я очень благодарна тебе за все. Но нельзя терять человеческий облик! Нам потом в этом мире жить!
— Ты еще не понимаешь? Наш мир вот-вот рухнет! То, что было нормальным вчера, сегодня уже не котируется! Какое же ты еще дите! Глупый, бедовый, вечно притягивающий неприятности ребенок!
— Лексус, отстань от нее! Себя вспомни, еще хуже был! Вечный идеалист, лез, куда не надо, спасал всех и вся, чуть за это в тюрягу не угодил! — вмешался Михалыч, все это время молча наблюдавший за нами.
— И что в итоге я имею? Ни дома, ни семьи! Превратился в бомжа!
— По поводу дома — это ты зря! Вон, какой у тебя коттедж славный в лесу! И машина твоя у меня до сих пор в сарае стоит. Не знаю, чего ты на моей калымаге катаешься! На счет квартиры — сам виноват! Пропил! И жизнь бы пропил, если бы не я! А про семью… Мне, правда, жаль, но жизнь она такая! В этом не было твоей вины!
— Нет, я виноват! Всех спасал, а свою собственную семью не смог! Это только моя вина!
Мужчина громко ругнулся и, резко развернувшись, пошел по дороге в сторону дома Михалыча.
— М-да, дела! — грустно сказал тот и отправился догонять друга.
Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ними.
Как только мы дошли до дома, Лексус тут же ушел в сарай, а я последовала за хозяином. Тот меня сразу усадил за стол, поставив греться чайник. Сам он полез в холодильник и достал колбасу, сыр и хлеб. Я предложила помощь, но он отказался.
— Так значит, ты его знакомая, да? — спросил мужчина, делая бутерброды.
— Точнее соседка. Жили в одном доме, пока он не рухнул.
— А я говорил! Гнать эту власть надо! Совсем заворовались! Теперь дома рушатся, а им хоть бы хны!
— Нет, это из-за соседа на первом этаже! Это у него что-то взорвалось! Он выпивал сильно.
— А кто его до этого довел? А? Работы нормальной нет, цены растут как на дрожжах, а пенсия у нас просто смешная!
Я молча слушала Михалыча, боясь даже слово вставить. Он так яростно разоблачал правительство, что я боялась попасть под горячую руку. Не говорить же ему, в самом деле, что в разрушении дома все-таки виноват Лютый, а не президент. Хотя…
— …так эти ворюги и шикуют за счет простых граждан! — с чувством крикнул Михалыч, ударив рукой по столу, от чего я вздрогнула и вернулась в реальность.
— Да, да… Извините, а как вас зовут? А то как-то неудобно вас Михалычем звать!
— Ишь ты, неудобно ей! Всем удобно, а ей нет. Григорием Михайловичем меня кличут.
— Очень приятно! А вы с Сашей давно знакомы?
— Мы-то? Давно, столько не живут!
— Вы служили вместе?
— Хм, он тебе о службе рассказывал?
— Мало, почти ничего.