Шрифт:
Александр Кобринский
НЮМА
(рассказ)
1
– А все же она вышла за него замуж, - сказал коллега.
– Красивая баба!
– сказал Нюма, наполнив фужеры.
Разговору помешал звонок. Нюма открыл дверь, В комнату вошла женщина печальная, маленькая, сутулая... Припухшие веки говорили о том, что сегодня там были слезы.
– Что случилось?
– спросил Нюма.
– Случилось!
– сказала женщина утвердительно.
– Говори, что случилось?
–
– Маня умерла!..
Женщина подошла к дивану, присела и, опустив голову, стала горестно ею покачивать...
– Все умирают!
– сказал Нюма и вдруг почувствовал, что попал в сердце.
"Шлифованный булыжник, болванка чугунная, кнехт", - подумал он о себе. Его голос тут же смягчился, - сама знаешь, чем кончаются твои слезы... Хочешь себя до криза довести?
– В три часа похороны, - сказала женщина, поднялась, посмотрела на бутылку...
– Не забывай, что хоронить будут твою тетю.
2
Ушла.
– Родственница?
– спросил коллега,
– Мама.
– Я не думал, что она у тебя такая маленькая. Стул заскрипел четырьмя ножками; голова повернулась к часам...
– До трех еще далеко!..
Коллега согласился молча. "Пропало воскре-сенье", - подумал Нюма.
– Когда у них свадьба?
– спросил и толстые, короткие пальцы прикоснулись к фужеру.
– Через неделю, - ответил коллега и, помолчав, - жаль, что меня в командировку посылают.
– Я бы с удовольствием вместо тебя махнул. В Хабаровске был, в Иркутске не приходилось.
– Странный ты человек... Мне каждая поездка - боль в печени, а тебе...
– Не бери в голову, - сказал Нюма и, опорожнив фужер, потянулся к бутылке...
Горлышко повисло над серебристым торцом, перебежало ко второму фужеру и отдышалось. Нюма поставил бутылку под стол, - Привычка!..
Коллега улыбнулся.
– Кислятина!..
– Я сейчас на мели, - фужер описал дугу, прикоснулся к губам...
– Пора идти...
Ключ лежал на книжном шкафу...
Улица...
Скамейка...
Чередование голубых и оранжевых реек...
Старые балаболки... Ноги на ширине плеч, локти на коленях, подбородки на кулаках...
Тарабарщина - любовь, нафталин, объятия, клопы, былая свежесть, тараканы, амидопирин, морщины, валерьянка, воспоминания, моль...
Нюма посмотрел на распределение масс этой групповой скульптуры... Подумал: "У той, что в центре, лицо похоже на башмак миноискателя, Жаль, что тот настроен на металлическое, а эта - на хмельное... Представляю себе, какие концерты она устраивает мужу, когда он приходит буховый"...
– До понедельника!
– У-гу, - попрощался и зашагал
3
Возле арки кучками (по два, по три человека) стояли люди. Нюма поздоровался с теми, кого знал и прошел во двор. Там людей было больше. Возле беседки он заметил двоюродных сестер...
– Правда, борода ему идет, - сказала Лина, обращаясь к Ане.
– Этой бороде, Линочка, уже пять лет, - сказал Нюма.
– А где Костя?
– Он в командировке.
Лина стояла, прислонившись к беседке. Однотонный штапель плотно прилегал к выпуклому бедру...
– Сколько лет твоей дочке?
– Невеста.
– Жанна, иди к нам, - сказала Аня, обращаясь к женщине: та стояла невдалеке и время от времени смотрела в сторону арки.
Жанна подошла к сестрам. Лицо у нее было землянистого цвета. Профиль казался вдавленным - напоминал вогнутую линзу.
– Как твой Андрюша?
– Экзамены сдает.
– В какой институт?
– В транспортный... Завтра у них русский... Притом письменный!..
– Не переживай... Сдаст!.. Он парень способный.
– Сам знаешь.., - сказала Вогнутая Линза и тут же стряхнула с блузки невидимую соринку.
К беседующим родственникам подошла женщина с ярко накрашенными губами...
– Он сделал все, что мог... Это был действительно любящий муж...
– На него жалко смотреть, - сказала Аня.
– он за полгода на глубокого старика стал похож.
– Я думаю, что в ее смерти виноваты врачи... Здесь важен точный диагноз. У моей мамы тоже рак матки. Она уже десятый год с этим несчастьем.
4
Жара спадала, но двор был заасфальтирован недавно - свежее покрытие насыщало воздух гуталиновым запахом...
– Несут, - произнес чей-то облегченный шепот.
Головы повернулись к арке... Оттуда вынырнул гроб, обтянутый красным сукном. "Из похоронного бюро", - подумал Нюма о носильщиках и окинул взглядом балконы.
На одном из них стояла женщина в цветастом халате. Правая рука у нее тянулась к прищепкам, левая придерживала эмалированную миску... Веревка вздрагивала... Женщина снимала высохшее белье.
5
– Неудобно стоять тут, сказала Аня и первая пошла к подъезду.
6
Гроб стоял в центре столовой комнаты на стульях. Их кожаные спинки плотно примыкали к боковинам. Вдоль бортов теснились родственники. Дядина голова вращалась - двигалась вправо, поднималась вверх, потом двигалась влево и падала как груз, лишенный опоры.
– Прощайтесь с нашей соседкой, прощайтесь с нашей соседкой, - приговаривал он, всхлипывая.
– Мамочка, мама, мамочка, - причитала старшая дочь.