О, Иерусалим!
Шрифт:
План Шалтиэля был прост. Он собирался послать свои "бронированные части" — два английских броневика и разведывательную машину под командованием Иосефа Нево — к Яффским воротам. Эти машины должны были открыть огонь и отвлечь на себя внимание защитников крепости, чтобы в это время группа саперов успела взорвать решетку. После этого пехотинцам предстояло пройти потайным ходом и атаковать арабов в крепости с тыла. Шалтиэль решился на этот план из-за отчаянных донесений, которые весь день поступали в его штаб из Старого города. В одном из донесений содержалось предупреждение, что Еврейский квартал не продержится более четверти часа. Понятия не имея о том, что рабби Вейнгартен ведет с арабами переговоры о капитуляции, и убежденный,
С самого начала Шалтиэль столкнулся с целым рядом трудностей. И эцелевцы, и лехиевцы, и пальмаховцы — все они подозревали, что Шалтиэль посылает их в отвлекающие атаки, чтобы слава захвата Старого города досталась ему и его бойцам. Командиры Пальмаха Ицхак Рабин и Иосеф Табенкин не верили в успех операции. По мнению Рабина, атаковать Яффские ворота означало "биться головой о каменную стену". Рабин и Табенкин настаивали на том, чтобы объединенными силами атаковать северо-восточный сектор Старого города со стороны дома Мандельбаума. Они считали, что это даст им возможность взять под свой контроль главные подступы к Иерусалиму, — Я не спрашиваю у вас совета, как мне вести военные действия, — сказал им Шалтиэль. — Я спрашиваю только, готовы ли вы совершить отвлекающий маневр или нет.
Даже офицеры его штаба не разделяли уверенности Шалтиэля в успехе операции. Ицхак Леви предупреждал, что всего один арабский пулемет на башне Давида может полностью расстроить боевые порядки атакующих. Когда Шалтиэль попросил одного из офицеров, Залмана Марта, возглавить операцию, тот отказался, сказав, что из этого плана ничего не выйдет.
Однако все это не поколебало Шалтиэля. Он настолько верил в успех задуманной им операции, что предусмотрел даже, как отметить победу. Он приказал принести государственный флаг Израиля, который собирался водрузить на башне Давида, и велел держать наготове ягненка, недавно привезенного в штаб Хаганы, Ягненка ожидала возвышенная участь — Шалтиэль собирался принести его в жертву у подножья башни Давида, как только укрепления Старого города снова окажутся в руках евреев.
34. Спасай Иерусалим
В четыре часа утра в понедельник 17 мая в спальню короля Абдаллы ворвался один из его адъютантов. Ему только что позвонили из Иерусалима. Ахмед Хильми Паша, один из членов Верховного арабского комитета, чуть не плача, умолял прислать на помощь Арабский легион, иначе, уверял он, падение Иерусалима неминуемо. "Еврейский флаг будет развеваться над могилой твоего отца", — сказал он королю.
Эти слова не оставили Абдаллу равнодушным. При всем его несогласии с воинственными идеями его арабских братьев проект интернационализации Иерусалима Причинял ему боль не меньшую, чем Бен-Гуриону. Лишь постоянное давление Великобритании — его главного союзника — удерживало Абдаллу от отправки бедуинских воинов в Эль-Кудс, святой город Иерусалим. Захват Иерусалима евреями был бы для короля тяжелым ударом, который к тому же нанес бы непоправимый урон его престижу. Какой в конце концов прок в том, что в распоряжении Абдаллы была лучшая армия арабского мира, если эта армия не могла завладеть третьим по значению городом ислама?
Дворец Абдаллы не был единственным местом, где в ту ночь обсуждалось будущее Иерусалима. В окрестностях Аммана, в военном лагере Зерка, где находились руководители Арабской лиги, появился ополченец-египтянин из Иерусалима. Он сообщил, что у арабов почти не осталось боеприпасов.
—
Поднятые с постелей, в пижамах, лидеры Арабской лиги начали обсуждать положение; в пылу спора страсти накалились, посыпались взаимные обвинения. Наконец Аззам Паша повернулся к принцу Абдулу Илла, наследнику иракского престола, племяннику Абдаллы.
— Немедленно отправляйся к своему дяде, — с яростью сказал Аззам Паша, — и убеди его послать войска в Иерусалим. Если он этого не сделает и Иерусалимом завладеют евреи, я заявлю на весь мир, что хашимитский правитель — предатель арабского дела, и пусть потом он хоть повесит меня за это!
Руководители Лиги решили отправиться к Абдалле. Представ перед трансиорданским монархом, Аззам Паша снова повторил — прямо в глаза Абдалле — свою угрозу, но добавил, что если Арабский легион спасет Иерусалим, то он, Аззам Паша, рискуя даже впасть в немилость у своего собственного повелителя, готов провозгласить Абдаллу королем Иерусалима и лично надеть ему на голову иерусалимскую корону.
Король встал и обнял Аззама Пашу.
— Я не разочарую тебя, — сказал он.
Тем временем в штабе Давида Шалтиэля в Иерусалиме молодой офицер Эфраим Леви, которому было поручено возглавлять атаку на Старый город, проводил инструктаж офицеров. Бойцы Эцеля и Лехи нанесут удар у Новых ворот, бойцы Пальмаха — на горе Сион, а основные силы Хаганы сконцентрируются против Яффских ворот. Когда саперы взорвут решетку подземного хода, бойцы Хаганы ринутся туда под прикрытием огня броневиков Иосефа Нево. Первая группа бойцов Хаганы захватит северную башню крепости, вторая — южную башню и находящееся за ней здание полицейского участка. Затем Шалтиэль вручил офицерам флаг нового государства.
— Завтра утром, — обещал он, — этот флаг будет развеваться над крепостью Давида.
Джон Глабб рассматривал красную бумагу — на бланках такого цвета в Арабском легионе писались донесения особой срочности.
— Его Величество, — сказал он, — приказывает начать продвижение от Рамаллы к Иерусалиму. Эта операция послужит предостережением для евреев и вынудит их согласиться на перемирие.
На всех остальных участках Глаббу удавалось сохранять лишь видимость участия Легиона в войне. Более сорока восьми часов Легион находился на территории Палестины и пока не вступил ни в одну серьезную стычку. Некоторые полки не истратили ни единой обоймы. Невзирая на оказываемое на него давление, Глабб был намерен любой ценой держаться подальше от Иерусалима. Он надеялся, что Консульская комиссия добьется в Иерусалиме перемирия и спасет проект интернационализации.
Меньше всего Глабб хотел, чтобы его бедуины приняли участие в уличных схватках. Однако он не мог ослушаться приказа своего монарха. Он решил послать в Иерусалим — в качестве символического предостережения — одно из двадцатипятифунтовых орудий, приобретенных Легионом на субсидию из Лондона; это должно было показать евреям, какие силы скрываются за Иудейскими горами. Может быть, несколько выстрелов из этого орудия остудят головы командиров Хаганы и избавят Глабба от необходимости посылать в Иерусалим войска.
Отряд Хаганы под командованием Нетаниэля Лорха с боем продвигался через развалины торгового центра, чтобы занять форпост перед Яффскими воротами для атаки на Старый город.
Моторизованное подразделение Иосефа Нево также двинулось на свои позиции. В синагоге "Иемин Моше" четыре неполных взвода Пальмаха, которым предстояло нанести отвлекающий удар, ждали приказа начать атаку на Сионские ворота; ими командовал Узи Наркис, который недавно овладел Кастелем. Четыре взвода — это было все, что осталось от Четвертого батальона бригады "Харель" после шести недель постоянных боев.