Одержимый

Рихтел Мэтт

Еще клетка, с одной крысой. Я подошел к ее плексигласовому домику. A11 еще дышала.

— Все у тебя будет хорошо, малышка, — пообещал я.

Ее тоже отравили, но она выжила, или убийца забыл про нее? Мои навыки в оказании первой помощи на крыс не распространялись. Да и речь шла не о спасении A11. Что здесь делали? Мучили крыс? Проводили эксперименты? И то и другое?

Я вернулся к Б4, черной крысе с металлическим кольцом на голове.

В медицинской школе мне доводилась бывать в исследовательских лабораториях. И в том, что комната эта — лаборатория, сомнений быть не могло. Клетки, крысы, которые

являлись источником информации. Какой информации? Что на них изучали? Почему?

— Господи!

На пороге стояла Эрин. Они прижала руки ко рту. Наши взгляды встретились. В ее глазах отразился ужас, который тут же сменился решимостью.

— Натаниэль! Мы должны немедленно уходить!

Я смотрел на нее, не понимая, с чего такая срочность. Потом повернулся и взялся за дверцу клетки.

— Нат, времени нет! — закричала она. — Дом горит!

Глава 33

— Мы можем тут умереть!

Я не видел языков пламени, не чувствовал запаха дыма, вот и не разделял стремления Эрин покинуть это загадочное здание. Потом услышал грохот, треск. Что-то взорвалось в сарае-складе. Пол под нами закачался. Меня бросило влево. Оторвало от клетки. На ногах я не устоял, упал на левое колено.

В дверь ворвался горячий воздух.

— В подвале на полу огромная лужа бензина. — Эрин дернула меня за рукав, потянула к двери.

Подвал. Далекое место. Его отделяли от нас два этажа и три галактики.

— Мне нужна секунда, чтобы понять, что здесь делали.

— Нет, мы должны уходить.

Я зашел за клетки, чтобы посмотреть, куда тянулись провода от головы Б4. Никуда. Они лежали на полу, ни к чему не подсоединенные. Каждый с маленькой биркой. На одной я прочитал «Стим», на второй — «Волна».

Взялся на клетку с Б4, чтобы снять ее. Но понял, что она скреплена с нижней. Мне требовался рычаг, чтобы оторвать одну клетку от другой.

— Черт!

— Уходим! — крикнула Эрин.

Я не отреагировал.

— Дай мне ключи от автомобиля.

— Помоги мне разобраться, что к чему, Эрин.

— Я ухожу. Немедленно.

Эрин с решительным видом стояла у окна, которое выходило на ворота. Поймала мой взгляд, вновь повернулась к окну.

— Смотри!

— Куда?

Она указала за окно.

— Нат!

Новая волна жаркого воздуха поднялась с лестницы. Я посмотрел в окно. Увидел ярко-оранжевые языки пламени.

— Я знаю. Это пороховая бочка. Мне нужна твоя помощь, Эрин.

— Нет!

«Нет» в смысле «не пороховая бочка»? Или — «Нет, помогать тебе не буду?»

— Смотри! Автомобиль выезжает из ворот. Пожалуйста, мы должны уходить. Немедленно! Или ты идешь со мной, или отдай мне ключи от автомобиля и продолжай играть в детектива в одиночку.

Я не ответил. Не мог уйти из этой комнаты, не разобравшись, что к чему. Осточертела та беспомощность, которую я испытывал все последние дни. Чем здесь занимались?

Эрин все указывала в окно. Я видел языки пламени, поднимающиеся выше подоконника. Подошвами ощущал идущий снизу жар. Придвинулся к окну, чтобы посмотреть, что там увидела Эрин. Ничего не увидел. Может, автомобиль что-то заслоняло? Может, он уже скрылся за деревьями?

Поджог.

Эрин.

— Эрин, это ты… — У меня перехватило дыхание. — Ты?..

— Что — я?

Она

не слышала, не понимала, прикидывалась, что не понимает?

Я покачал головой. Бессмысленно. В голове все путалось. Не было времени подумать. И в мыслях никакой ясности. Я посмотрел на Эрин. Она перехватила мой взгляд, потом двинулась к двери. Побежала. Но выглядело все, как в замедленной съемке.

Слетела вниз по ступеням.

Я шагнул следом за ней.

Потом развернулся. Хотел еще раз осмотреть комнату, где «Стробэрри лабс» проводила свои эксперименты. Может, сумел бы найти какую-то зацепку. Что-то важное, чтобы потом мои показания не казались голословными.

Перед глазами все начало расплываться. Крысы, лабораторное оборудование, компьютеры. Ничего особенного. Никакого дымящегося пистолета.

Я бросил последний взгляд на единственную оставшуюся в живых крысу, All. Распахнул дверцу. Зверек выскочил из клетки, я скинул его со стола. Крыса пробежала три шага, остановилась, принюхалась, бросилась к лестнице. Спустилась на одну ступеньку, опять остановилась, поднялась обратно, в панике закружила по комнате. Мой взгляд упал на что-то белое. Под углом клетки лежал листок бумаги. Я вытащил его. Какие-то напечатанные слова, цифры. Что-то техническое и при этом неуловимо знакомое. У нижнего края кто-то написал корявым почерком: «Пароль: „Вестидж“».

Стиснув зубы, я глубоко задумался. Но подошвам становилось все горячее.

Первый этаж горел.

Плинтус пульсировал красным: прелюдия к танцу огня уже на втором этаже.

Я сунул листок в передний карман.

Пора сматываться.

Посмотрел на лестницу и увидел язык пламени. Шагнул к лестнице. Снизу мне навстречу поднялся клуб черного дыма. Опасность.

Окно.

Я посмотрел налево, поверх стола, на котором стоял монитор компьютера. Еще окно. Выходящее на боковую стену. Я подбежал к нему, выглянул. Языки пламени плясали по эту сторону дома, но еще не сформировались в огненную стену. Вырывались они из гаража. А может, поднимались с первого этажа.

Я схватил монитор, швырнул в окно. В комнату ворвался холодный воздух. Я залез на стол.

Шагнул к окну. Внезапно прогремел взрыв, взметнулось пламя. Я посмотрел вниз. Море огня. Все равно что прыгать в котел с кипящей смолой. Я вновь посмотрел на лестницу. Оттуда тянуло черным дымом. Побежал к ней, но меня остановил потянувшийся ко мне длинный язык пламени.

Вот тут я и осознал, в какую попал передрягу. Я видел только восемь ступеней, а потом лестница поворачивала на девяносто градусов. То есть вторую половину лестницы я сверху увидеть не мог. Восемь ступеней, маленькая площадка, а за ней меня ждала неизвестность.

Я огляделся, вспоминая, как нужно вести себя в случае пожара (зря, что ли, учился в медицинской школе), прикидывая, что может оказаться полезным. Нашел. Небольшой зеленовато-синий ковер.

Выдернул его из-под ножек одного стола, подтащил к лестнице, накинул на плечи.

— Теперь или никогда.

Сделал шаг с верхней ступеньки. Плотнее обернул плечи ковром. Осознал, что в момент поворота мне придется принимать решение: если огонь не такой сильный, до двери дойду на своих двоих; если очень сильный, мне останется только улечься на пол и катиться, завернувшись в ковер. Не забывая, конечно, про молитву.