Одна ночь греха
Шрифт:
Опираясь на трость, Люсьен прошел за дворецким. Оказавшись перед массивными дверями кабинета, тот постучал.
— Да, Мэннингс? — раздался тихий голос. Этот голос Люсьен не мог перепутать ни с чьим другим. Он был хрипловатым и необыкновенно женственным. Звук этого голоса напомнил ему о запахе жасмина, медовой коже и россыпи белокурых локонов. Но невероятным усилием воли он постарался унять эти воспоминания и загнать их в дальние утолки своей памяти, где сейчас им было самое место.
— Лорд Дейнридж пришел повидаться
— Да, Мэннингс, пусть войдет, — ответила Серина после недолгой паузы.
Дворецкий распахнул двери, и Люсьен вошел в кабинет. Серина стояла возле отделанного белым мрамором камина. Вся в черном, лишь золотистые волосы рассыпались по плечам. Что это, искреннее проявление скорби или дань традициям?
Она медленно повернулась к нему и непроизвольно поднесла руки к груди. Она хотела защититься от него или просто замерзла?
— Милорд, — поприветствовала она его тихим шепотом.
Люсьен ответил ей вежливым поклоном и шагнул ей навстречу, но она отпрянула в сторону.
Он увидел, что ее лицо покрывает нездоровая бледность, а глаза опухли и покраснели от слез.
— Мне очень жаль, — начал он, чувствуя, к своему удивлению, что действительно переживает по поводу случившегося. — Я узнал обо всем менее часа назад.
Она стояла молча. По выражению ее лица Люсьен понял, что она едва сдерживается, чтобы не заплакать. Сзади, над камином, висел ее портрет, написанный, несомненно, в те времена, когда она была счастлива. Художник сумел уловить и нежный рисунок ее губ, и сияние голубых глаз, и изящный наклон головы.
— Зачем вы пришли? — спросила Серина.
— Сегодня утром меня навестил мистер Хиггинс, — сказал Люсьен. — Он принес мне письмо, которое ваш муж написал на прошлой неделе.
Дрожащими пальцами Серина взяла протянутое ей письмо и начала читать. Затаив дыхание, Люсьен следил за ней, думая о том, будет ли это послание неожиданным для нее. Она дочитала, но все еще избегала встречаться с ним взглядом.
— Итак, — сказал он, — что все это значит?
Она быстро заморгала, чтобы не заплакать, но несколько слезинок все же скатились по ее щекам.
— Я прошу прощения… Мне очень жаль… Сайрес не должен был…
— Не должен был что? — спросил он, стараясь, чтобы тон, которым он произнес этот вопрос, не казался слишком настойчивым.
Она отвернулась. Он догадался, что она плачет.
— Ему не нужно было обращаться к вам и возлагать на ваши плечи ответственность за мое благополучие.
— Но он сделал это, потому что знал о наших отношениях, не так ли?
Серина кивнула, не поворачиваясь.
Люсьен смотрел, как ее плечи содрогаются от почти беззвучных рыданий, и больше не мог сдерживать свои чувства. Несомненно, она заслуживала хоть немного участия. Да, она обманула мужа, но, совершенно очевидно, он не был ей безразличен.
Он отставил
Никаких причитаний, никаких жалоб, чтобы добиться сочувствия. Она вела себя совсем не так, как Равенна. На его груди она находила успокоение и возможность хоть немного облегчить свое горе.
“Господи, — подумал Люсьен, — какое наслаждение просто сжимать ее в объятиях!” Он чувствовал, что именно об этом мечтал все дни, которые провел в разлуке с ней. Видя ее искреннее горе, он был готов забыть о том, что она изменяла мужу.
Был готов, но не мог. Он ласково провел рукой по ее влажной от слез щеке.
— Как он узнал о нас?
Она вздохнула и вытерла глаза носовым платком, точной копией того, что лежал в кармане его плаща.
— Он слышал, как мы разговаривали в библиотеке у Эддингтонов.
Люсьен мысленно выругался про себя.
— Он сильно рассердился?
Серина покачала головой:
— Нет, совсем нет.
Он нахмурился, пытаясь понять, как такое может быть.
— И что он сказал?
— Совсем немного. Только на прошлой неделе он признался мне, что знает о нас.
Именно в то время герцог Уоррингтон переписал свое завещание. Простое совпадение? Скорее всего нет. Судя по тому, что Люсьен знал о Сайресе, герцог Уоррингтон не относился к людям, которые допускают, чтобы что-то в их жизни происходило по простому совпадению.
— Вы знаете, почему он так долго не говорил об этом?
Она посмотрела на него и высвободилась из его объятий.
— Он собирал о вас сведения.
— Что?! — воскликнул Люсьен. — Собирал обо мне сведения? Да какого черта! Почему он просто не вызвал меня на дуэль?
— Сайрес ненавидел жестокость и не хотел дуэли, — ответила она, пожимая плечами. — Я же сказала, что он не рассердился.
— Тогда почему он прислал мне это письмо?
Она снова посмотрела на него и принялась ходить по кабинету быстрыми шагами.
— Думаю, лорд Дейнридж, вам лучше сесть.
Сесть? Она хочет сообщить ему неприятные новости? Он медленно опустился на диван, стоявший перед камином.
Серина вздохнула и сказала:
— Сайрес полагал, хотя и ошибочно, что в результате нашей связи ответственность за мою безопасность ляжет на вас. Он собирал о вас информацию, чтобы убедиться, что вы подойдете на роль моего защитника.
— И каков был его вердикт? — напряженно спросил Люсьен.
Серина опустила глаза.
— Он остался доволен, но вас это не должно беспокоить. Я не прошу вас о защите и сама могу о себе позаботиться.