Огненный крест. Книги 1 и 2
Шрифт:
Аромат щелочного мыла висел в воздухе, как укоризненный призрак домоправительницы. Полагаю, что я не могла ее обвинять — заплесневелый хлеб, гнилая мякоть дыни и яблока могли быть для меня частью эксперимента, но для миссис Баг они могли быть только вопиющим оскорблением бога чистоты.
Я вздохнула и закрыла буфет, добавив слабый аромат лаванды и едкий запах щелочи к призрачному запаху гнилого яблока. Я теряла материалы моих опытов много раз и прежде, а данный эксперимент не был сложным для повторения и не находился на успешной стадии. Потребовалось бы не больше получаса, чтобы разложить новые кусочки хлеба и другие образцы. Но я не стану делать этого, нет времени. Джейми
Мне внезапно пришло в голову, что времени уже не было, когда я начинала предыдущий эксперимент. Я знала, что мы скоро уедем, и даже если бы появились какие-то обнадеживающие результаты, я не успела бы собрать, высушить и очистить плесень. Я знала это, и все же я начала его, упрямо следуя своим планам, как если бы жизнь все еще была спокойна и предсказуема, как если бы ничто не угрожало течению наших дней. Как если бы мои действия могли сделать это правдой.
— Ты действительно дура, Бьючемп, — пробормотала я, устало убирая завиток за ухо. Я вышла и закрыла дверь кабинета, отправившись устанавливать мир между миссис Баг и миссис Чизхолм.
На первый взгляд мир в доме был восстановлен, но тревожная атмосфера сохранялась. Женщины принялись за свою работу, хмурясь и тесно сжимая губы, даже Лиззи, терпеливая душа, недовольно цыкнула, когда один из детей пролил горшок с пахтой на ступеньки.
И даже воздух снаружи, казалось, потрескивал, как если бы рядом бушевала гроза. Когда я ходила от навесов к дому и обратно, я продолжала посматривать на небо над Чалой горой, почти ожидая грозовых туч, но небо было бледно-голубым, как бывает в конце осени, и не омраченным ничем, кроме легких перистых облаков.
Я не могла сосредоточиться ни на чем. Я перескакивала от одной задачи к другой, не доплетя косичку лука в кладовой, оставив миску с неошелушенными бобами на крыльце и порванные брюки на скамье с ниткой, свисающей из воткнутой в них иголки. Снова и снова я пересекала двор, направляясь неизвестно куда и не имея определенной цели.
Я поднимала глаза всякий раз, когда проходила мимо креста, как если бы надеялась, что он исчез со времени моего последнего прохождения, или на нем появилась некоторая, объясняющая все записка, аккуратно пришпиленная к дереву. Если не «Iesus Nazarenus Rex Iudaeorum», [89] то хоть что-нибудь. Но нет. Крест оставался на месте — два сосновых ствола, перевязанных веревкой. Ничего более. Если не считать того, что сам крест знаменует собой нечто большое. Просто я пока не знаю что.
89
Иисус из Назарета, Царь Иудейский (лат.)
Все остальные, казалось, разделяли мое рассеянное состояние. Миссис Баг, будучи не в духе от ссоры с миссис Чизхолм, не стала готовить обед и удалилась в свою комнату, сославшись на головную боль, хотя отказалась от моей медицинской помощи. Лиззи, обычно хорошо готовящая, сожгла мясо, и столб черного дыма запятнал дубовые балки над очагом.
По крайней мере, Мюллеры не болтались под ногами. Они привезли с собой бочонок пива и после завтрака удалились в хижину Брианны, приятно проводя время.
Тесто для хлеба отказалось подниматься. У Джемми лез новый зуб, и он плакал, плакал и плакал. Непрерывные крики натянули нервы всех окружающих — включая мои — до опасной точки. Мне
— Ради Бога, девушка, почему бы тебе не унести его в свою хижину? — рявкнула она. — Если он такой голосистый, нет никакой необходимости всем это слышать!
Глаза Бри сердито сузились.
— Потому что, — прошипела она, — два ваших старших сына пьют в моей хижине вместе с немцами. Я не хочу мешать им!
Лицо миссис Чизхолм сильно покраснело. Прежде чем, она могла что-либо сказать, я подошла и взяла ребенка у Бри.
— Мы с ним немножко погуляем, хорошо? — сказала я, прижимая его к груди. — Нам нужен свежий воздух. Почему бы тебе не подняться и не лечь в мою кровать, дорогая? — сказала я Бри. — Ты, наверное, сильно устала?
— Угу, — сказала она, дернув уголком рта. — И римский папа немного католик. [90] Спасибо, ма.
90
Ссылка на англ. идиому «Is the pope a Catholic?». Так отвечают на вопрос, ответ на который очевиден.
Она поцеловала горячую мокрую щечку Джемми и исчезла на лестничной площадке.
Миссис Чизхолм бросила ей вслед сердитый взгляд, но увидев, что я смотрю на нее, закашлялась и позвала своих трехлетних близнецов, которые деловито ломали мою корзинку для шитья.
Холодный ветер снаружи стал большим облегчением после дымной кухни, и Джемми немного успокоился, хотя не прекратил корчиться и скулить. Он уткнулся горячим мокрым лицом мне в шею и, пуская слюни, яростно грыз платок.
Я медленно ходила туда и сюда по двору, поглаживая его и напевая тихо «Лиллибуллеро». [91] Я нашла прогулку успокаивающей, несмотря на капризы Джемми. Он был один, в конце концов, и не мог говорить.
91
Марш, написанный в 1689 г. Генри Перселлом, англ. композитором ирл. происхождения.
— Ты мужчина, — сказала я ему, натягивая чепчик на яркую поросль, украшавшую его голову. — И как у мужчины, у тебя есть свои недостатки, но женская драка не входит в их перечень.
Я любила отдельных женщин — Бри, Марсали, Лиззи и даже миссис Баг, но должна признать, что в общей массе я предпочитала иметь дело с мужчинами. Было ли это недостатками моего воспитания — я, в основном, росла под наблюдением моего дяди Лэмба и его персидского слуги, Фироуза — моего участия в войне или собственной индивидуальности, но я считала мужчин успокоительно логичными и, за небольшим исключением, прямодушными.
Я оглянулась посмотреть на дом. Он безмятежно стоял среди элегантных каштанов, изящно пропорциональный и крепко построенный. В окне торчало лицо с высунутым языком и скошенными глазами над приплюснутыми к стеклу носом. Через холодный воздух до меня слабо донеслись высокие женские голоса и стук.
— Хмм, — произнесла я.
Не горя желанием отправляться в поход и содрогаясь при мысли о вовлечении Джейми в вооруженное столкновение любого рода, я, тем не менее, стала находить мысль о нахождении в компании двадцати или тридцати бородатых вонючих мужчин в течение недели или даже двух весьма привлекательной. Если же это означало спать на земле…