Охота за мультифритом. Книга 2
Шрифт:
"Я напрасно обидел свинью, - решил Гвоздь.
– Свинья доброе и умное животное. Он корова. Только корова может все время жевать. Толстая, жирная и тупая безрогая корова, которую по чьему-то недосмотру вовремя не прирезали".
– А другой шкатулки у гномов не было? Может, они несли две шкатулки?
– попытался уточнить Гвоздь. С таким же успехом он мог бы ожидать внятного ответа от настоящей коровы.
– Не-е... хрум-хрум. Другую я не видел, хрум-хрум. Эту Логго нес... хрум-хрум. Мы его и кинули... хрум-хрум-хрум, - на этот раз Марраф отвечал, не переставая жевать. У него это получалось без
– Я такой... хрум-хрум. Всех разгоню, машшарраф, а без добычи не вернусь... хрум-хрум-хрум...
Никакого смысла продолжать разговор с Маррафом не было. Все что он мог, Марраф уже сказал. Результат его подвига, его добыча лежала на столе: красивая деревянная шкатулка а в ней кусок красного камня, который даже полный идиот не смог бы принять за Мультифрит.
Гвоздь уныло рассматривал морду Маррафа.
"И это называется разбойник, - с грустью размышлял он.
– Куда идем? Что станет с Гильдией, если в ней будут работать такие вот недоумки? Разбойник должен быть умным, ловким, подтянутым. А в этой морде сплошной жир. Жирные щеки, жирные подбородки, жирные губы... Даже нос и уши у него жирные. Не лицо, а громадный ком жира. Посмотреть не на что. А если ему поставить фингал под глазом? Неплохая мысль. С хорошим фингалом эта морда будет смотреться гораздо лучше".
Гвоздь никак не мог избавиться от желания врезать Маррафу. Хоть бы один раз. Он даже прикинул, что надо украсить фингалом правый глаз разбойника. Но потная морда вызывала брезгливость. Не хотелось до нее дотрагиваться.
"А пусть ему Бритый Мамонт врежет, - нашел неплохой выход Гвоздь.
– Его личный стукач, пусть он ему лично и врежет. Бритый Мамонт не брезглив, ему безразлично, по тощей морде бить, или по жирной. Ему - лишь бы приложиться. И рука у него тяжелая. А под каким глазом Мамонт поставит Маррафу фингал, не так важно. Лучше, конечно, под правым, но и под левым тоже будет неплохо смотреться".
– Может быть, отнесешь шкатулку Бритому Мамонту?
– спросил Гвоздь.
– Ты ее добыл, ты и отнести можешь, - и не удержался: - Пусть он тебе по заслугам воздаст.
Марраф так обрадовался, что опять перестал жевать. Он знал, что Бритый Мамонт вполне может подбросить серебряную монету. А если будет в хорошем настроении, за такую добычу и золотую отвалить может.
– Га-а!
– вылупил глазки Марраф.
– Это правильно. Это же я ее добыл! Я всех гномов, сколько их там было, машшаррам, разбросал, куда которого. Раз стукну - гном лежит, другой раз стукну - другой лежит. Так я сам и отнесу Бритому Мамонту, покажу, чего добыл.
– Отнеси, отнеси, - разрешил Гвоздь.
Марраф подхватил шкатулку и бегом отправился за фингалом.
"Врежет, непременно врежет, - проводил его взглядом Хитрый Гвоздь.
– Интересно, в какой глаз он влепит этому придурку? А может Мамонт и не двинет его в глаз, просто зубы посчитает? Зубы - это тоже неплохо".
Избавившись от Маррафа, Хитрый Гвоздь снова задумался о шкатулке. Марраф-Маррафом, а была в этом проколе и его вина. Может быть и не вина, но просчет - это точно.
Наверно у гномов была и вторая шкатулка, - рассудил Гвоздь.
– Клинкт Большая чаша не так прост и напрасно я об этом не подумал. Одну, с фальшивым камнем, они несли открыто, как приманку, другую, припрятали.
Посторонний наблюдатель непременно пришел бы к мнению, что отряд Клинкта Большая чаша преследует Злой Рок. Или какой-нибудь другой демон, но тоже, очень настойчивый, вредный и хитрый. Когда отряд свернул в еще один переулок, узкий, короткий, и, к тому же безымянный ( наверно табличка с названием не могла там уместиться), оказалось, что дорогу снова перегораживает большая телега.
Телега была точно такой, как и в Благоуханном переулке: длинная и тяжелая, с толстыми оглоблями и высокими, окованными железными полосами, колесами. Как будто в городе завелся мастер, который только тем и кормится, что изготавливает телеги, которыми можно перегораживать в переулках дорогу гномам из славного клана Клинктов.
– Ну и дурак этот Клинкт, - громко высказался кто-то в толпе сопровождающих гномов зевак. Опять в засаду попадет. Не может сообразить, что по широким улицам надо идти, а не по переулкам.
– Чего ты от него хочешь? Гномы - они все тупые, как пеньки, - объяснил ему, так же громко, не стесняясь, кто-то другой.
– Ой, что сейчас будет...
– пожалела гномов дама в короткой юбочке.
– Такие хорошенькие мужчины, а им по улице пройти не дают. Куда только стража смотрит?!
– Гнать их надо из города, - сказал, как выругался, коротко стриженый парень в кожаной куртке с заклепками.
– Ага, гнать!
– поддержал его дружок.
– А то повылазили недомерки, ступить негде, по улице не пройдешь. Шаррам!
Но предводителя отряда появление преграды не смутило. Клинкт даже не обругал тех, кто загородил дорогу. Просто плюнул себе под ноги, ободряюще кивнул Камнекруту и велел убрать телегу, чем добрый десяток гномов незамедлительно и занялся.
– Ох, не к добру это, - предсказал кто-то из зевак.
– Не к добру... Святой Фестоний... Сейчас их бить будут.
Очень точно предсказал. Телегу еще убрать не успели, а в переулок, размахивая дубинками и вопя что-то непонятное, выбежали десятка два молодцов в черных плащах с капюшонами. Явно разбойники Бритого Мамонта. Они набросились на группу, в которой находился Логго Камнекрут со своей шкатулкой.
– О! Какие гости!
– позволил себе пошутить Клинкт Большая чаша.
– Разве Бритый Мамонт не знает, что ваши уже были здесь? Зачем вам еще одна шкатулка?
Клинкту никто не ответил. Нападающие не желали разговаривать. Какое-то время не было слышно ничего, кроме звонких ударов крепкого сухого дерева о дерево и сердитых выкриков.
Зеваки с интересом наблюдали за дракой.
– Наши дерутся лучше, - отметила молодящаяся дама.
– Так их, мальчики! Так их! Всыпьте этим хулиганам!
– закричала она, подбадривая гномов.