Окутанная тьмой
Шрифт:
– Не смей трогать то, что дорого мне! – грозно бросила она, сжимая и разжимая ладонь, думая поджечь ее еще разок или попробовать разобраться в рукопашную, ибо ее силы не безграничны. – А вот теперь, сука, настала моя очередь показывать, что такое боль, ты ведь не против? – на лице Хартфилии появился уже такой привычный оскал, но Эми твердо знает, что как бы безумно девушка не улыбалась, она всегда держит все под контролем. Она никогда не поддастся ненависти и злости. Люси же знала, что ее противница драться честно не собирается и, скорее всего, если она пронюхает про раны, то, без сомнения, это станет ее преимуществом, поэтому ей нельзя показывать даже малейшее чувство боли. Только ухмылка, только безумно горящие глаза, только ее все сжигающее черное пламя. Демон наверняка еще не поняла, с кем связалась. Перед ней не просто девушка, старающаяся защитить двух маленьких волшебниц. Перед ней демон, который убивает демонов.
Только безумные, алые глаза с задорным огоньком блеснули перед лицом демона, перед тем как она под напором простого удара в живот
– Да пошла ты, – прохрипела демон, и следом раздался хруст ребер. Люси, широко раскрыв от удивления глаза, отшатнулась в сторону, отпустив демона. Значит, заметила все-таки. – Кажется ты не в форме, дорогая, – для полуживой слишком ясно проговорила демон, медленно поднимаясь с земли. Сплюнув в сторону кровь, она победно улыбнулась. Оклемавшись, уже через несколько секунд демон наносила неплохие удары один за другим, Люси оставалось только рвано выдыхать из груди горячий воздух. Мелкие осколки ребер внутри были, как осколки стекла, они впивались в кожу и во все, что только было можно, боль пульсировала в висках, разум затуманился, и она ясно уже не понимала ничего. В глаза все плыло и темнело, но даже стоя на коленях, опираясь одной рукой об землю, а второй держась за бок, Хартфилия слышала голос демона, который насмехался над ней, она говорила что-то про ее кровь, мерзко облизывая губы. Видела Люси и Венди, когда ее пламя погасло, сил больше не было, чтобы держать его. Голова синеволосой волшебницы покоилась на плече Эми, а та только дрожала, сильнее прижимая подругу к себе и плача, дрожащими губами она говорила ей что-то, но Люси не слышала. Вот если бы чуточку громче. – Сколько же мне внимания сегодня, определенно это мой день! – издевалась демон, медленно приближаясь к Хартфилии. – Но, как ни прискорбно это бы ни звучало, праздник окончен! – Люси беспомощно поддалась, когда демон потянула ее вверх за волосы. Перед глазами все еще была Венди, которой помочь она уже не в силах…
– Покайся перед смертью. Ты, потерявшая свой путь среди тысячи других, отпусти все свои грехи и прими руку помощи! – этот мелодичный и вовсе не устрашающий голосок Люси даже сквозь пелену узнала, будто он врезался в ее сознание, медленно заглушая всю ее боль. И в этот момент, когда она должна была молиться богу, благодаря его за то, что он послал сюда эту мать Терезу, Люси больше всего хотела убить ее. Ведь она вспомнила все, что было перед сном. Это голос этой суки убаюкал ее до такой степени, что она не услышала, как сбежали две упертые, которые делать что-то тихо – просто не умеют. А если это действительно была она, то значит, Амэтерэзу знала, что здесь будет. Она пришла только когда ее – Люси – чуть не убили, но не пришла, когда эта вшивая шавка дралась с двумя маленькими, беззащитными девочками. Этот факт вызывал в Хартфелии новую волну ненависти, накрывая с головой. Ангел видела, что здесь творится, но она не явилась. За это она ответит сполна. Глаза девушки тут же приобрели свой красный оттенок, злость закипала в ее душе все больше и больше…
– Ты еще кто такая? – демон выпустила длинные волосы из своей руки, и блондинка рухнула на землю, ощущая, что в ней творилось что-то необъяснимое, но уже знакомое.
– Твоя смерть! – слышать эту фразу из уст ангела было смешно как Люси, так и демону, стоящему рядом с ней. Та задорно рассмеялась, а Хартфилия только заметила, как Амэтерэзу в светлой сияющей броне сжала рукоять меча. В воспоминании тут же всплыл образ мужчины из собственной квартиры, где ее когда-то пытались убить. Это тот же меч. Так почему он в руках другого ангела? Через силу поднявшись, Люси понимала, что все внутри заживает, то есть эта ангельская мразь лечит ее – демона, который жаждет ее убить, а не маленькую бессознательную девочку, которая заслуживает жизни в миллионы раз больше?
– Ангельская мразь, – Эми зажмурила глаза, когда вокруг вновь вспыхнул черный огонь, Амэтерэзу испуганно отшатнулась, будто переживая за свои белоснежные крылышки. Демон застыла, странно, уже с испугом посмотрев на блондинку перед собой и, наконец, увидев в ней настоящего сильного врага. Эта падшая мразь подохнет именно от руки Хартфелии, нет ей спасения. Она подохнет за все удары, нанесенные ею Венди, за все гадкие ухмылки, за все мерзкие фразы. Она сгорит в ее огне. – Именем самой Смерти, именем меня падшей, я приговариваю тебя к сожжению, – не своим голосом говорила Люси, будто ее тело не принадлежит ей, будто кто-то чужой влез в ее голову и нашептал эти странные слова, которые она не знала раньше. Позади демона появился черный крест и через секунду она, барахтаясь и крича сорванным голосом проклятья, была распята. Огонь с каждым ее криком приближался, отражаясь в черных, как эта ночь, глазах. – Ответь за все свои поступки перед Смертью, – огонь охватил крест, быстро перебираясь на тело демона, сжигая ее заживо. Хартфилия безразлично смотрела на это зрелище, не чувствуя ничего странного или необычного. Этот демон позволила себе слишком много, чувство жалости больше не тронуло сердце блондинки. Амэтерэзу, все еще стоя подальше от огня, шумно сглатывала, испуганно смотрела на все происходящее,
– Люси! – только испуганный крик Эми привел девушку в чувства. Она обернулась, лицо бессознательной Марвелл было белее снега, и только засохшая на ее губах кровь придавала ей какую-то красочность. – Люси, она замерзает, ее руки уже холодные, – сквозь слезы проговорила аловолосая, роняя слезы и беря руки Венди в свои, просто пытаясь их отогреть. Люси, будто на ватных ногах направилась к ним, покачиваясь их стороны в сторону, вся ее сила – ее ненависть испарилась. Хартфилию уже не волновал демон, горящий в ее огне, кричащий ей вдогонку все известные проклятья. Ее не волновала предательница Амэтерэзу, которая не соизволила придти и помочь двум малышкам – ее малышкам, которых она уже клялась столько раз защищать. Перед ее глазами была только Марвелл. Бледная, замерзшая малышка, которую сейчас нужно согреть любой ценой. Маленькая, уверенная, храбрая, сильная Венди. Люси ни за что не позволит ей отвечать за свои грехи, за них она ответит сама, когда придет время. – Люси, сзади! – вдруг завизжала Эми, тыкая окровавленным пальцем во что-то позади, но Хартфилия даже не обернулась. Тяжело дыша, еще в силах двигаться, но уже не кричать, за ней вся в огне бежала демон, видимо, надеясь, что ей удастся забрать ее с собой. Одежда ее вся горела, плавилась, как и кожа, чернея, уже доходя до таких же темных костей. «Гнилая снаружи – гнилая изнутри». Когда демон пролетела рядом, Люси, прикрыв глаза, призвала косу. Один взмах, лезвие рассекло воздух – обезглавленное тело демона упало на колени, а после и на землю, рухнув с глухим шумом, оставаясь догорать дотла. Сожаления не было, девушка смотрела на тело безразличными красными глазами. По лезвию косы стекала вязкая, черная кровь, в этот момент уголки губ криво приподнялись. Свое задание она выполнила.
– Прости меня, малышка, – руки Хартфилии предательски дрожали, когда она расстегивала замок на куртке девочки и поднимала ее кофту. Чуткий слух все еще улавливал биение сердца – тихое, слабое, но оно было. «Сильная и храбрая…глупая Марвелл». Ничего острого под руками не оказалось, а Эми просто напросто забыла про свой кинжал. Пришлось расцарапывать кожу на руке собственными когтями, не щадя себя – нужна была кровь. Пальцами Хартфилия опять выводила на плоском животе девочки знак, но уже не такой как на тренировках. Круг, а в нем пятиконечная звезда со странными иероглифами в промежутках. Еще раз посмотрев в это измученное личико, Люси вздохнула и, не сомневаясь, приложила пальцы к этим надписям. Знак, как и прежде, вспыхнул алым цветом и вскоре погас, буквально впитываясь под кожу Марвелл.
– С ней все хорошо? – издали, все еще не решаясь подойти ближе, подала голос Амэтерэзу. Воспоминание о ее предательстве вновь пробудило в Люси ненависть. Ярость начала возрастать и крепнуть по отношению к этому ангелу. Да как вообще она смеет спрашивать о Венди после того, как сама лично бросила их обеих на произвол судьбы? А еще говорила, что достойный своего имени ангел, что чиста перед всеми – такая же «грязная», как и остальные, а может даже и хуже.
– Заткнись, мразь ангельская! – Люси, убедившись, что Марвелл ничего не угрожает, поднялась, решительно приближаясь к ангелу. Амэтерэзу не шевельнулась, но страх перед Хартфилией все еще отражался в ее темных глаза, когда блондинка одарила ее взглядом своих алых глаз, идя сквозь собственный огонь. Все это было настолько пугающе, что ангел уже пожалела, что вообще напомнила о своем присутствии. А что она хотела? Это сила Люси, ее огонь – разве может он навредить собственной хозяйке? Люси создала его, и она не смеет тронуть ее. – Ты ведь знала, что они ушли, ты видела собственными глазами, что здесь было, ты видела, что была нужна им, что им нужна была твоя помощь, сука ты с ангельскими крыльями! Так почему?! Почему ты не явилась?! Ответь мне?! – Люси уцепилась мертвой хваткой в ее плечи, отчего ткань плаща затрещала. Девушка тряхнула ее, надеясь, что она скажет хоть что-то в свое оправдание, чтобы хоть как-то объяснить свой поступок. Но Амэтерэзу молчала, будто испытывая ее терпение. – Говорила, что чиста и перед собой, и перед богом, но ты такая же мразь, как и все остальные ангелы, зря я с тобой только связалась, – Хартфилия отшатнулась от нее, взъерошив растрепанные за время битвы волосы. В ее уже карих глазах, которые говорили, что она чуть успокоилась, ангел видела только разочарование. Может она уже в какой-то момент и была готова поверить в благие намерения Амэтерэзу и в то, что ее мать следить за ней и пытается помочь, но после такого – нет. Подумать только один поступок разрушил все, что было. Люси до сих пор не понимала, как она могла их бросить, как могла позволить этому случится. Если бы демон убила их, то и Амэтерэзу была бы уже мертва. Хартфилия не пощадила бы ее, плевать, что она кузина Имизуки. – Ответь мне или уходи.
– Я не могла явиться в тот момент, когда небесная волшебница дралась с этой потерянной душой, это для меня под запретом. Я стала только твоим ангелом, и я могу приходить только, когда ты меня позовешь или когда тебе угрожает опасность. В любом другом случае, пойми, я бессильна. Знаешь, мне тоже было больно смотреть, как она получала раны, как она падала. Мне всем сердцем хотелось помочь ей и перенять всю ее боль на себя, но я не могла. Я понимаю, что ты не доверяешь мне, что сейчас в тебе пылает ненависть и желание убить меня, но и ты пойми меня, Люси, – Хартфилия уже и вовсе не хотела разбираться – искренне говорит это Амэтерэзу или это такая же ложь. Но факт оставался фактом – она бросила их, вот и все.