Опекун для юной девы
Шрифт:
— Да, Великий, — их снова оставили одних.
— Это что сейчас было? — она изумленно воззрилась на него, сбиваясь с шага.
— Это перестраховка, Анют. Нельзя нам с тобой светиться в таких местах. Не переживай, я не вторгаюсь в структуру памяти, просто чуть затуманиваю детали. Это безвредно.
— Ты… что?! Я думала, ты просто пожелание высказал. Ты действительно можешь… вот так загипнотизировать, заставить забыть… или вспомнить… или что-то сделать?
— Это может любой вампир, малыш. Врожденная способность.
Сглотнула.
— А…
— Нет. На тебя не воздействовал. Ты маленькая у меня еще, на тебя нельзя.
— А если бы было можно?
— Помог бы тебе чуть меньше нервничать.
— А давай я лучше буду нервничать. Даже когда большой стану.
— Нет, — улыбается он, — давай ты сама постараешься поменьше переживать из-за чего бы то ни было. И у меня даже не будет соблазна.
— А ты обещал не поддаваться соблазнам!
— Еще и таким? Ты немилосердна, — он вновь улыбнулся и опять притянул к себе, целуя в щеку. — Ладно, ребенок. Хорошо, что все кончилось. Молодец, что сразу назвала мое имя, а то…
— Но я не называла им никаких имен. Даже своего.
— Откуда ж они тогда узнали? — он хмурится. — У тебя что, кровь на анализ брали?
— Да у вас тут все время ее берут… Погоди, вы что, по крови… можете личность установить?.. Ар! — позвала, не дождавшись ответа. — Аршез, ты чего?
— А вот это уже очень плохо, ребенок, что тебя через вампирские базы пробивали. Очень-очень плохо… Ладно, как-нибудь справимся.
Они вышли на улицу, им вынесли Анину сумку, пожелали удачной дороги.
— Ой, — вспомнила вдруг девочка. — Погоди, нас же в гости позвали. Я сейчас, — и под изумленным взглядом Аршеза ринулась назад в здание.
Забытый листок бумаги нашелся на полу, за ножкой одного из кресел. Слетел, должно быть, когда они окно открывали. Ну, хоть совсем не потерялся.
— Вот, — протянула, вернувшись, Аршезу. — Тебе Ринат велел передать.
— Какой еще Ринат? — подозрительно покосился на нее Ар, принимая записку.
— Который нас встречал на границе. Ну, помнишь, я рассказывала. Ты еще сказал, что у вас миграционной службы нет, поэтому он не может в ней работать.
— А он здесь откуда взялся?
— Сказал, его вызвали со мной разбираться, — пожала плечами Аня. — Только он разбираться ни в чем не стал, письмо тебе оставил и по другим делам ушел…
— Хорошо, — отозвался Аршез совершенно бесцветным голосом. — Сядь, пожалуйста, в машину, Анют, я двери закрою.
Она кивнула, несколько настороженно глядя на летающую конструкцию. Значительно меньше той, на которой ее в свое время везли, заднего отделения вообще нет, два передних кресла и очень небольшой багажник, куда разве что пара чемоданов уместится. В багажник была брошена сумка, Аню Аршез бережно и излишне старательно усадил на пассажирском сиденье. Сел сам, опустил дверцы. Закрыл на миг глаза, собираясь с силами. И лишь после этого развернул
Застонал, вновь прикрывая глаза, но уже рукой, и бессильно откинулся на спинку кресла. Напрасно он клялся. Все — напрасно. Он все-таки погубил свою деву. Уже погубил.
— Что-то не так? — испугалась Аня. Было чувство, что он получил приглашение не в гости, а прямо на эшафот.
— Он тебя о чем-нибудь спрашивал? — после очень долгой паузы поинтересовался Аршез.
— Да ерунду какую-то. Тебя просил описать, где мне в Чернометске гулять нравится, что-то про ремонт…
— Он к тебе прикасался? Чем-нибудь оскорбил, обидел?
— Да нет, даже близко не подходил. Был в очках этих ваших черных, я его и не чувствовала. А оскорбить… я даже и не представляю, как бы он мог. Он, по-моему, очень вежливый. Развлек беседой, ушел… Да что там не так с его письмом? Это что, не приглашение?
Он молча вернул девочке листок.
«Аршезаридору Шеринадииру ир го тэ Андаррэ.
Жду вас сегодня в 19.00 в моем доме в Новограде по адресу Лиственничная, 17
вместе с принадлежащей вам Бочаровой Анной, рег.№ Ао-4 ЗС-2 00016.
Учитывая сложившуюся ситуацию, в ваших интересах представить деву здоровой и невредимой. При вынесении решений по дисциплинарным вопросам это может сыграть решающую роль.
Верховный куратор
Риниеритин Элисианар ир го тэ Тиирэ».
— Ри-ни-е-ри-тин, — по слогам повторила она сложное имя. Вот, значит, как его зовут. Неудивительно, что в памяти не осталось.
Фраза «вместе с принадлежащей вам» и указанный в записке регистрационный номер больно резанули по глазам. А говорил так красиво: «приглашаю вас с ним»… А пригласил только его. Вместе с вещью за номером…
— А мы можем туда не ходить? — она уже жалела, что вспомнила об этой бумажке.
— Нет, малыш, — он вздохнул. — К сожалению, это невозможно. Ты же видишь, это не приглашение, это приказ.
Он все же сделал над собой усилие и взлетел.
— Ар, — не выдержав, позвала его Аня, когда машина пошла на четвертый круг над Новоградом. Вначале это было интересно, особенно, когда стенки стали прозрачными. Она даже попыталась внизу какие-нибудь достопримечательности угадать из тех, что в книжке были. Но Аршез помогать ей явно не стремился и вообще, похоже, не город демонстрировал, а бездумно летал по кругу. — Мы что-то ищем?
— Выход, — мрачно сообщил он, глядя прямо перед собой.
— И как?
— Никак. Глухо. Через Границу мне тебя не вывезти, здесь тоже нигде не спрятать…
— З-зачем… прятать? — она даже заикаться стала от неожиданности.
— Затем, что эта старая мразь положила на тебя глаз и просто так уже не отстанет! А учитывая, что о моих дисциплинарных нарушениях ты ему рассказала страницы на четыре мелким почерком, за отказ потакать его старческим капризам он просто сотрет меня в порошок…