Осень
Шрифт:
Рей всмотрелась в картинку: густые переливы потрескивающих дров, алое мерцание угольев, а поверх этого всего — зеленоватое мерцание прицельных данных.
«Чужие глаза. Нет, это не то».
Вот так — сомневаясь, размышляя и чувствуя странное, — Аянами Рей заснула у потухающего костра.
Аске снился сон.
Во сне она была в той, прошлой Японии, где были высокие дома-клети для всех и невысокие и просторные — для избранных. Она сама была избранной, потому
Сон был черно-белый, по крайней мере цветов девушка не помнила.
Во сне был Синдзи, и они сидели за домиком слуг, зажимая рты, чтобы дыхание их не выдало. Их кто-то искал, наверное, нянька. Может, уже и садовника послали. Аска что-то натворила и не собиралась останавливаться на достигнутом, а Синдзи как всегда был Синдзи. То есть, обреченно крутился рядом.
— Доченька!
Из-за деревьев вышел Ангел, а потом еще один, и Аска откуда-то знала, что это ее мама и мамина подруга Юй Икари. Девочка кивнула Синдзи, и они одновременно подняли оружие.
Рыжая глубоко вдохнула и проснулась, не желая досматривать этот сон.
Вокруг была вязкая темнота, даже оборудование лаборатории молчало, а снаружи кто-то ходил, слышались сдавленные голоса. Аска сморщила нос и с трудом подавила чих.
Ей даже не пришлось вновь себя убеждать, что вокруг враги, что она в плену, а перед сном с ней разговаривала мать Синдзи — все это было уже привычно. И вот сейчас голос Икари Юй доносился снаружи, и ей как раз ответили:
— … И сколько у нас времени?
— Немного, — сказала Юй. Так говорят о чем-то обычном. — Около получаса.
— Тогда…
— Вы не понимаете, паника только ускорит его появление. Эвакуация должна быть тихой.
Замерла тишина, а потом мужской голос произнес:
— Ваши приборы уже пять раз сбоили, и мне пришлось объяснять, что мы тренируемся. Если и теперь…
— Скажете, что это учения, Валленвуд. Еще одни.
Тяжелые шаги пошли прочь, и они сами по себе были ответом. Аска напряглась:
«Икари изучает Ангелов. Она как-то узнала о приходе одного. Как? Если бы такие устройства были… Нет, не то. Черт, мне надо что-то делать…»
Сорью села на раскладушке, постаравшись, чтобы пружины звенели потише. Руки свободны, в голове после сна в тепле прояснилось, и самого сна уже — ни в одном глазу. Аска, щурясь, огляделась: в лаборатории ничего похожего на оружие не было, да и не стали бы оставлять такое рядом с ней. При всей доброте странной Икари Юй.
— Собирайся.
По глазам больно полоснуло фонариком.
— Что?
— Аска, я не хочу тебя связывать, — тихо сказала Икари. — Просто помоги мне собраться и не теряй меня из виду. Мы еще успеваем уйти.
«Ну, конечно. Я уже бросилась
Юй, невидимая за пучком света, не стала тянуть паузу:
— Аска, ты солдат, но ты долго не протянешь здесь. Поэтому держись поближе ко мне — так хотя бы повстанцы тебя не убьют.
Аске вдруг стало холодно, словно ее голой бросили под пронизывающий ветер с дождем.
«Ну и голос у нее», — успела подумать девушка, прежде чем поняла, что ошиблась.
— Ты чувствуешь? — спросила Юй. — Что? Холодно?
Женщина подалась вперед и захлопнула чехол переносной центрифуги.
Аска просто вздрагивала и упорно пыталась согнуть сведенные пальцы.
— Но… — бормотала Икари, быстро двигаясь по палатке. — Почему так быстро?..
Снаружи пришел шум и крики. Их было много, и в такт им зажигалось все больше огней. За приоткрытым пологом мелькали ручные и подствольные фонарики, вспыхнули фары, там кричали люди и рычала техника, а мгновением спустя над всем пронесся истошный крик:
— Ангел!
— Идиоты, — с чувством сказала Икари, взяла под мышку чемодан и схватила Аску за руку. — Быстро за мной!
Снаружи был бедлам эвакуации, которая все больше напоминала массовое бегство. «Кто-то ляпнул, что учения — это на самом деле не учения», — подумала Сорью, наблюдая, как палатку ученых смял тяжелый джип.
Ночь дышала паникой, но даже здесь были признаки разумной жизни — даже в жерле ночного бегства. Кто-то подбежал помочь Икари-сан — какой-то парень в кевларовой броне. Кто-то кричал о машине для главы ученых, совсем рядом бородатый повстанец с невнятными нашивками вынес мозги паникующему дезертиру.
Аска отсеяла шумы, сосредоточившись на важной смене приоритетов.
«Сбежать — это потом. Сначала надо выжить».
В темноте слышались разрозненные выстрелы, а потом их окатило светом мощных фар.
— Икари-сан! — крикнули из-за сияния. — Давайте сюда! Вы все забрали?
Еще выстрел, и шум стал сильнее, затрещал брезент где-то вдалеке. Аска оглянулась: трое повстанцев неторопливо складывали палатку, не обращая внимания на бегущих. Костер залили, и свет прожекторов машины теперь рвался сквозь густой дым.
— В машину, сейчас же, — сказала Икари, толкая Аску вперед. А потом пришел грохот.
Морозная судорога скрутила рыжую, и она упала на землю — а с небес что-то спускалось. В ночной темноте словно вырезали еще более черный силуэт, взорвали облако концентрированных чернил, и теперь оно густым султаном опадало на лагерь.
На какое-то мгновение воцарилась тишина, а потом произошли две вещи: пришелец красиво засветился, и в этом ослепительном сиянии треснул едва слышный выстрел.
— Идиоты, — бесчувственно сказала Икари Юй. — Пресвятое небо, какие идиоты.