Останься со мной

Фрес Константин

Одним выстрелом он успокоил рыжего навсегда, прострелив его голову.

Глава 24. Два выстрела

– А ведь он очень жестокий, - медленно произнесла Люси, словно завороженная, опуская руку с телефоном.
– Очень жестокий… Зверь. Ты не боишься его?

Она бросила быстрый взгляд на Леру. В глазах Люси блестели слезы, и вид ее - какой-то потрепанный, побитый, - был словно у человека, который все потерял. Вот и Лассе е отверг, не увидел в ней женщину, жестоко оттолкнул, пренебрег ею. И это рвало душу Люси больше всего.

Лера, сурово сопя, ничего не ответила. Она сидела в старом

кресле, от которого невыносимо воняло сыростью, с руками, неловко стянутыми веревкой - Люси и связать толково ее не сумела, - и уничтожающе глядела на Люси, которая, прихрамывая, нервно расхаживала перед ней, по всему подвальному помещению, еле освещенному тусклой пыльной лампочкой, рдеющей под низким потолком как красный уголек.

Странное дело; всю жизнь Лера боялась Люси, тряслась от каждого ее слова, хотя та ее и пальцем не трогала, а сейчас, когда щеки Леры горели от полученных от нее пощечин, страх куда-то вдруг улетучился. Люси кричала и била Леру по лицу, но в ее истерике было так много слабости и беспомощности, что Лера даже боли не почувствовала - только изумление. Люси, злобная паучиха Люси вдруг сделалась слабой и беззащитной, и Лера физически ощутила ее страх и обреченность.

– Я бы на твоем месте не рассчитывала на жизнь с ним, на долго и счастливо, - все еще пытаясь придать себе вид победительницы, приосаниваясь, продолжала Люси, но было видно, что она глотает слезы от страха и беспомощности.
– Даже если он сможет выторговать твою жизнь… даже если…

Люси резко замолчала, тряся черноволосой головой. Теперь она беззвучно мотала головой, словно отрицая и прогоняя страшные мысли, и слезы катились по ее бледным щекам непрерывным потоком.

– Даже если ты выйдешь из этого подвала, - заключила Люси, наконец, кое-как справившись со своей истерикой, - тебе придется жить с ним. Ты знаешь, что ему нужны только твои деньги? Ты знаешь, что он бьется за них? Он торговался за них, не за тебя… Он выставил условие, оценил свою подпись в миллион, даже смертельно рискуя, он все равно думает о том, как бы не потерять все, понимаешь? Не о тебе - о деньгах!

Лера злорадно усмехнулась, исподлобья глядя на женщину, которая из кожи вон лезла - хотела причинить боль посильнее.

«Знала бы ты, - злорадно думала Лера, - что нет никакого контракта, и никакая подпись не нужна, и что он идет именно за мной - ты бы пела по-другому!»

Люси выглядела болезненно; ее красивое лицо то и дело покрывалось красными пятнами, женщина болезненно охала, она заметно прихрамывала, ноги ее тряслись от усталости, и Люси маялась, с трудом передвигаясь, не жалея одежды прислоняясь спиной к грязным стенам в попытке передохнуть, но отчего-то не присаживалась, даже не пыталась опуститься на корточки. Она была измучена, вымотана, но ее, несмотря на нездоровье, заставили сторожить Леру, и это говорило только о том, что в этой ситуации Люси сама жертва, притом она попала в безвыходную ситуацию, между молотом и наковальней. Между гангстерами и Акулой. И непонятно, кто из них опаснее.

– Он мучает Фреда, - простонала Люси. Ее темные глаза истекали слезами, она стенала, страдая, и Лере ее стало даже жаль. Люси сейчас выглядела очень одинокой, потерянной жалкой. За нее некому было вступиться, никто ее не жалел, и даже те люди, ради которых она пошла на это преступление, не дорожили ею.
– Он ранил его, он в него выстрелил! Твой Лассе его пытает! Чертов садист! Чудовище! Ты понимаешь, что это значит?! Ты понимаешь, чем это грозит?! Он и тебя будет мучить, проклятая девчонка!..

Лера

и тут смолчала, сжав крепко губы, наблюдая, как тает Люси - вместе со слезами, с остатками надежд выпутаться из этой скверной ситуации, вместе с последними искрами любви, растоптанной Лассе. Пожалуй, то, как себя вел Лассе, его свирепая решительность, его холодная злоба, то, с каким упорством он подбирался к ней, готовый отобрать все, ранило Люси больше всего и уничтожило в ее сердце созданный соблазнительный и красивый образ. Не сотвори себе кумира… Добрый Бог говорил это не потому, что готов был карать - нет. Люси только сейчас поняла смысл; падающий со своего пьедестала кумир больно ранил, разбивал вдребезги самые смелые и чистые мечты. И это было страшнее немилости божьей. Лассе оказался не таким, каким Люси хотела его видеть, и это убивало женщину.

Люси рыдала, бессильно опускаясь на колени, охая и стеная, словно каждое движение причиняло ей боль. Не в силах терпеть, не смущаясь уже Леры, Люси задрала повыше узкую юбку, обтягивающую ее бедра, и Лера с изумлением увидела на бедре, на отекшей ягодице Люси огромный багровый синяк.

– Что смотришь, - зло шипела Люси, сверкая глазами.
– Это он сделал… Твой Лассе! А говорил, что не бьет женщин… Жизнь долгая, и может статься, что ты тоже… тоже сделаешь что-то, что ему не понравится… и тогда!..

– Что сделала ты?
– с вызовом произнесла Лера, рассматривая такую жалкую беспомощность Люси.

– Я полюбила его!
– в истерике выкрикнула Люси.
– Всего лишь! Полюбила!

– И легла в мою постель!
– мстительно и злобно рявкнула Лера.
– На мое место! За это, да?! Он отлупил тебя за это, да?! Тогда, когда я вас застала?!

Она зашлась в таком хохоте, что даже пощечина Люси не заставила ее замолчать.

– Ты все проиграла!
– выкрикнула Лера, отпихнув Люси ногами, когда та в очередной раз замахнулась. Сил у женщины осталось слишком мало, она отшатнулась бледной тенью от Леры, и девушка зловеще продолжила: - Мне было бы жаль тебя, если бы ты сама не разрушала свою жизнь! Ты заварила эту кашу, ты кутила, тратила кучу денег, потому что всегда думала, что сможешь выкрутиться, что тебе все с рук сойдет, да?! Ты думала, что покрутишь задницей, и мужчины, очарованные тобой, сами тебе все простят и принесут нужное, да?! Но попался один, что не стал тебе помогать! Потому что он мой! Мой! Мой! И ты не нужна ему потому, что у него есть я! Лассе мой!

– Замолчи!

– Акула придет за мной!
– исступленно выкрикнула Лера в лицо Люси, сходя с ума от ярости. Казалось, все сдерживаемые до сих пор эмоции прорвали плотину ее молчания, и все то, что мучило, все, что страшило, вышло наружу.
– И вам всем конец! Вы просто не знаете его! Вы не видите его, настоящего! А он сказал - он и Мишу не побоится, если придется за меня драться, а значит, вам конец!

– Замолчи!
– Люси снова налетела на Леру и вцепилась ей в волосы.
– Замолчи, замолчи!

Она трясла девушку, словно хотела вытрясти из нее все злобные и смелые слова, она готова была рвать и терзать ее, но Лера лишь хохотала, как безумная, и Люси вынуждена была снова со стоном отступить, потому что избитое тело болело. Оно было просто изломано усталостью, слабостью и страданием, и Люси хотелось просто лечь вниз лицом и умереть. У нее не было сил даже на то, чтобы заставить замолчать девчонку, за которой с неумолимой свирепостью шел сюда жестокий Акула - и в руках его наверняка был пистолет.