Острова богов
Шрифт:
Нет никаких расчетов, углов, рисков, которые надо измерить и продумать. Нам надо выполнить ряд простых действий: купить лодку и отплыть на Острова. Обо всем остальном можно забыть, потому что это уже не имеет значения.
Жертвоприношение должно быть совершено любой ценой, чего бы это нам ни стоило.
С бельевой веревки на заднем дворе отеля я ворую матросскую бескозырку, сразу надеваю и прячу под нее волосы – минус одна яркая черта, которую могут запомнить окружающие. В районе порта я, если повезет, сольюсь с толпой и стану просто одной из людей морской крови.
Я
Но существует одна серьезная проблема – я из Алинора, и это становится ясно в считанные секунды после начала разговора.
Атмосфера в доках меняется быстро. Останавливаюсь взглянуть на отель «Солтхаус». Пожарные закончили работу и собирают оборудование, тела или раненых не выносят. Женщина-администратор стоит в сторонке в слезах, рядом, видимо, коллега, обнимает ее за плечи. Внезапно сердце колет чувство вины. Все это из-за меня. Почему я не оставила Леандеру бой с магом огня, почему запаниковала и второй раз говорила требовательно с духами?..
Отворачиваюсь и начинаю пробираться сквозь толпу. Команды алинорцев собирают вещи и спешат на свои суда, готовятся к отплытию, с грузом или без. Большие баржи с Кетоса следуют их примеру. Капитан корабля траллиан обсуждает с капитаном баржи из Бейнхофа, безопасно ли сейчас им здесь оставаться.
На площади появляется отряд городской стражи. Матросы бросаются в разные стороны к своим судам.
Через несколько минут стражники уже спорят с капитанами, возмущенными обысками. Мне вскоре становится ясно, что в такой обстановке никто не станет рисковать и брать пассажиров, не говоря уже о том, чтобы отправиться на Острова. Даже Леандеру никого не удастся уговорить. Я была права, решив, что лучше идти в другой город по побережью.
Засовываю руки в карманы, касаюсь кончиками пальцев лежащего там бумажного кораблика. Он теплый, согрет моим телом. Леандер обещал, что я скоро вернусь в море, но никто из нас не думал, что это произойдет так. И все же мне приятно, что у меня появился такой талисман, а сейчас еще и спутник. Однако надо спешить.
В ломбарде, куда я захожу с украшением Кигана, я пытаюсь говорить, как петроновцы. Мужчина за прилавком вскидывает бровь.
– Где ты взяла это? – Он перебирает пальцами звенья. – Латунь?
– Тебе отлично известно, что нет.
– Мне известно, что девушке из Алинора лучше быть на своем корабле и плыть домой, а не продавать мне краденое. Эти деньги не пригодятся тебе, если ты уплывешь отсюда.
Я уже готова ответить ему, но мимо витрины проходит городская стража, стекла трясутся от топота. Они направляются к докам.
Я смотрю на мужчину, он на меня. Вполне ожидаемо, что он позовет их и скажет, что алинорская девчонка принесла украденное украшение. И я останусь и без цепочки, и без денег. К тому же меня могут арестовать.
– Хорошо, я дам тебе тысячу долларов, – спокойно говорит он.
– Тысячу? – Я вспыхиваю от
– Бери или уходи. – Он кладет руку рядом с цепочкой и нахально смотрит мне в глаза. – В данных обстоятельствах мое предложение очень щедрое. Могу позвать стражников, если хочешь пожаловаться.
Ярость готова потоком вырваться изнутри, и я сжимаю зубы, чтобы промолчать. Беру в кулак протянутые мужчиной купюры.
– Приходи в любое время, – говорит он на прощание.
Выходя из магазина, с трудом сдерживаюсь, чтобы не разбить ему витрину.
Раз уж у меня так туго с деньгами, придется нещадно торговаться за катер. Понятия не имею, сколько они здесь стоят.
Затем я отправляюсь к Хэлли вернуть платье. Надеюсь, это не займет больше нескольких минут.
Девушка встречает меня улыбкой.
– Не получилось? – с порога спрашивает она.
У меня вырывается грустный смех.
– Выходит, что нет.
– Я слышала о случившемся в порту. – Она говорит неуверенно, одновременно вешая платье на прежнее место. Бусинки исчезли, скрытые другой одеждой, от этого становится грустно. Стараюсь успокоить себя, ведь там, куда я иду, платье мне точно не понадобится. Да и потом вряд ли. Такая одежда для людей из мира Леандера, не моего. – Тебе надо выбираться из города.
– Да, этим и планирую заняться. – Я очень благодарна ей за внимание и не хочу быть грубой, но боюсь сказать больше, чем стоит.
Хэлли кивает, открывает кассу и достает купюру в десять долларов.
– Но ты говорила, что отдашь пять. – Такой и был уговор, я ведь заплатила ей только восемь. Нет, я не буду вести себя так же нахально, как мужчина в ломбарде. Я не такая, как он. – И при условии, что оно будет в хорошем состоянии. А я, честно признаться, лазила в нем на дерево.
Теперь смеется Хэлли, и смех ее похож на звуки музыкального инструмента.
– Забирай, – говорит она. – Желаю тебе удачи. Может, однажды ты опять приедешь в город и зайдешь ко мне за платьем.
Я неотрывно смотрю на нее несколько секунд и киваю в знак благодарности. Сказать ничего не получается – в горле встает ком. Да и слова ни к чему. Эта Хэлли такая добрая. Очень обидно, что через несколько дней наши народы будут убивать друг друга.
Деньги я трачу на покупку шапок и курток для нас троих. На Островах всегда тепло, но добираться туда придется по зимнему морю. Некоторое время я роюсь на полках магазина и перебираю вешалки.
И вот я уже в магазине для моряков. Мне нечасто было так хорошо на суше, как здесь. Лучше только на палубе корабля, а сейчас у меня даже настроение немного улучшилось. Здесь пахнет смолой, воском и лаком для дерева, полки сделаны из досок, как мне кажется, некогда служивших кораблю палубой. На них все, что было частью моей жизни, чем я пользовалась ежедневно: ножи, наборы для сращивания канатов, ритуальные флаги, маленькие баночки со специями – многие моряки носят такие в карманах, чтобы приправить пресные блюда в переходах на большие расстояния.