От маминой звездочки в государственные преступницы
Шрифт:
– Да, новость, мягко говоря, шокирующая. Однако, спасибо за известие.
После разговора София задумалась:
«Не может быть… На Эми шесть убийств. Эми подошла к Великому князю просить амнистию… Может быть, это уже бред начался и мне лечиться пора? И не с каким мужиком я не перестукивалась, а сама все себе придумала?»
На вечернем обходе София сказала врачу:
– Доктор, по-моему, у меня в голове окончательно что-то сдвинулось. В голове одна бредовая идея сидит и никак не хочет уходить.
– И о чем же
– Да так, навязчивое воспоминание, будто в Смольном мы на заднем дворе кроликов разводили. Но я же понимаю, что такого в принципе быть не может. А кажется, будто оно так и было, - соврала София.
«Не буду же я ему правду пересказывать, а эта мысль вполне равноценна», - решила девушка.
– Ну приходит воспоминание и приходит, главное, что у вас критика к состоянию есть. Не обращайте на это внимания, - ответил доктор.
«Ладно, постараюсь не обращать на это внимания», - решила София, - «А вдруг следующая бредовая идея будет еще страшнее?»
6 июня.
С утра София решила снова поперестукиваться.
– Ну что, как здоровье, как самочувствие? – услышала девушка.
– Слушай, мне вчера такой идиотский сон приснился, будто ты мне про Елагину рассказывал, - ответила София и кратко пересказала все.
– Это не сон был, а правда, - услышала девушка в ответ.
– Значит, действительно правда? Да, как в жизни все бывает…
Разговор плавно перешел на другие темы.
«Надо же, а я чуть было не рассказала все доктору», - подумала София, - «Вот радость бы какая была, сама того не ведая сдала бы подругу».
Вскоре был обход.
– Ну что, София Львовна, как самочувствие? – спросил доктор.
– Все нормально. Кстати, я что-то вчера вам лишнего наговорила, сегодня ночью вспомнила, что кроликов разводила мать на заднем дворе нашего дома, а причем тут Смольный – не знаю.
– Меньше обращайте на все это внимания, - услышала девушка в ответ, - Оказалось ваше животноводство правдой – хорошо, не оказалось бы – тоже ничего страшного. Не о том вы думаете, на такие мелочи не стоит обращать внимания. С ребенком лучше пообщайтесь.
После ухода врача, София снова погрузилась в мысли.
«Да, ситуация у меня веселая… Не поймешь, где правда, а где – бред больного воображения. Ну не могу я поверить во все то, что сказал мне тот мужик, и как все это понимать, правда это или нет?» - подумала девушка, - «Ладно, прислушаюсь к совету доктора, надо заниматься Феденькой».
7 июня.
Ничего нового это день Софии не принес. Девушка, как обычно, читала книги и занималась сыном. Отложив книгу, София вдруг задумалась:
«Вот как интересно жизнь складывается…» - подумала София, - «Буквально совсем недавно, прошлой осенью я, помнится, лежала одна в лазарете и так же не могла выносить окружающую обстановку. Лежала, потихоньку
София даже не предполагала, что в Москве пять дней назад ее фамилия была вписана в список для амнистии.
«Ну что, Сонечка, настраивайся помаленьку на Шлиссельбург, ехать уже скоро», - думала девушка, - «Вот только книг там уже не будет. И посетителей, даже редких, не будет. Все, конец».
Девушка легла на постель. Сквозь легкую полудрему она услышала, будто жандармы переговариваются в коридоре:
– Смотри, копию письма сюда повесим, как тебе?
– Вообще хорошо, пусть висит. То сорвала – новое сделали.
«Как… Они копию моего письма решили на стенку повесить?» - пронеслось в голове Софии.
Первой мыслью девушки было желание подбежать к двери, заставить жандармов ее выпустить в коридор и сорвать это письмо. Однако, сразу после этого София вспомнила, что за этот эпизод ее в который раз водили в полуподвал, а расставаться с ребенком снова она не хотела.
И, будто в подтверждение своих слов, София услышала голоса жандармов:
– А если и это сорвет – новое повесим. Все не посрывает.
– Если и это сорвет, я ее лично в карцер отправлю, и пусть начальник потом со мной хоть что делает. Надоела уже мне, слов нет.
«Да, подтверждают мои мысли полностью», - подумала девушка, - «Что ж поделать, пес с вами, творите что хотите. Придется смириться».
София подошла к двери, чтобы, возможно, услышать еще что-нибудь новенькое. Однако, по ту сторону двери была тишина. Вдруг неожиданно открылась форточка, и София услышала реплику:
– Что, подслушиваешь? – усмехнулся жандарм, - Надеюсь, все слышала. Письмо повесили на стенку, если сорвешь – пожалеешь, и никакое «честное слово бывшей смолянки» не спасет. Все поняла?
София решила не отвечать.
– Молчишь? И правильно, молчи, - услышала девушка и увидела, что закрывается форточка.
«Ну вот что за народ, уже четыре месяца мне нервы портят», - подумала девушка, - «Надо держаться и не связываться с ними».
========== Инцидент ==========
8 июня.
София проснулась среди ночи от какой-то резкой боли в ноге.
«Еще этого мне не хватало», - подумала она, - «И с какого перепуга у меня нога разболелась?»
Девушка попыталась заснуть, но у нее это не получалось. София хотела уже стучать в стенку, чтобы позвать врача, как вспомнила, что ночью его здесь быть не может, а медсестра ей вряд ли чем-то поможет.
«Странно, и чего это у меня все так разболелось», - подумала София, - «Ну да, я вчера об угол табуретки ударилась, но что в этом такого страшного, обычный рабочий момент».