От счастья не уйти

Хардвик Элизабет

Фелиция не любила виски, как, впрочем, и другие крепкие напитки, но в данном случае Алекс был прав. Сделав глоток, она едва не поперхнулась, но приятная теплая волна уже разбежалась по телу, неся ощущение покоя и комфорта.

– Давай сядем, - вежливо предложил Алекс.
– По крайней мере, ты садись, а я постою. Насколько я понимаю, ты еще не рассказала мне всего, что хотела.
– Он отошел к столику, на котором красовалась высокая ваза с цветами.
– Но позволь мне изложить свою версию того, что произошло девять лет назад. Ты не против?

– Излагай, - согласилась она, делая второй глоток.

– Так вот...
– Алекс поправил цветы.
– Ты уже знаешь о

моих чувствах, о том, как я видел ту ситуацию. Я лишь не сказал, что был влюблен в тебя. Да, влюблен!

Фелиция недоверчиво посмотрела на него. Этого не может быть! Он не мог быть влюблен в нее! Это она...

Алекс усмехнулся.

– Иногда твои эмоции настолько очевидны... Да, я был влюблен в тебя. Но считал, что ты еще слишком молода и неопытна, чтобы просить тебя выйти за меня замуж. Мне казалось, что тебе надо пожить, разобраться в себе и в окружающем мире, а уж потом решать, с кем связывать судьбу.

Фелиция допила виски и поставила бокал на столик.

– На прошлой неделе ты сказал, что хотел бы видеть меня прежней...
– Ей лишь теперь стал понятен смысл этих слов. Фелиция решительно покачала головой.
– Ты не мог любить меня девять лет назад. Ты не бросил бы меня, если бы любил. Ты не женился бы на другой женщине, едва приехав в Америку.

Алекс потер подбородок.

– После той ночи, когда мы занимались любовью, я понял, что должен уйти из твоей жизни, дать тебе возможность повзрослеть без моего влияния. Уехав из Австралии, я не сразу отправился в Америку. Сначала я вернулся домой. Вот тогда-то моя мать и узнала о твоем существовании. Я рассказал ей все.

– Все?

– Все. Она согласилась, что смерть родителей стала для тебя тяжелым ударом, что, возможно, тебе не хватает эмоциональной зрелости, что мое решение уйти из твоей жизни, вероятно, лучший вариант...

– Однако мне хватило зрелости, чтобы стать матерью!
– возразила Фелиция.
– И не думаешь ли ты, что вы - ты и твоя мать - могли бы позволить мне самой принимать решения?!

– Я всегда хотел вернуться.

– Но ты же женился на другой, - напомнила она.

– Мне было плохо без тебя в Америке. Я много пил, - спокойно признался Алекс.
– Иногда по несколько дней подряд. Не сочти это за попытку оправдаться.
– Он вздохнул.
– Джоди была очень красивая... Однажды она сказала, что у нее будет ребенок. Что я мог сделать? Мы поженились. Потом оказалось, что она ошиблась насчет беременности. Старый трюк, но он сработал. И я на него попался!

Да судьба любит такие шутки! Алекс женился из-за вымышленного ребенка, не подозревая, что в Австралии у него родилась дочь.

– Ладно, чего ты от меня хочешь? Чтобы я пожалела тебя?

– Нет.
– Он пожал плечами.
– Ошибку совершил я. И я же за нее поплатился. Плохо то, что из-за этой ошибки мне не удалось вернуться. Я знал, что ты не простишь, никогда уже мне не поверишь. Но когда увидел тебя на прошлой неделе...

– Что ты подумал, Алекс? Что почувствовал?

– Сначала опешил. А потом... потом испытал настоящую эйфорию: решил, что судьба дает мне второй шанс. И вдруг ты сказала, что замужем!
– Он грустно усмехнулся.
– Вышла замуж восемь лет назад, после моего развода. Я впал в отчаяние. Только через день мне удалось узнать, что твой муж был на тридцать лет старше тебя и что он умер...

– И ты решил, что я вышла замуж за Энтони из-за денег, - сухо заметила Фелиция.

– А что еще я мог подумать? Такая разница в возрасте... Ясно, что о любви не могло быть и речи. Он же был на двадцать лет старше меня! Потом я увидел Долли и... в общем, мне пришлось многое пересмотреть. Я предположил,

что ты вышла замуж ради ребенка. По крайней мере, я на это надеялся. И вот сегодня еще одна новость... Ты ведь прямо-таки обожала своего опекуна.

– Да, обожала, - с чувством подтвердила Фелиция.
– Он помог мне встать на ноги, всегда заботился обо мне. Всегда!
– Ей вспомнились те далекие дни, когда она, уже зная о женитьбе Алекса, поняла, что беременна. Только Энтони спас ее от отчаяния.
– Но я не была влюблена в него. И он не был влюблен в меня. Нас соединила любовь к ребенку, но мы до самой смерти Энтони оставались добрыми друзьями.

– Как ты, должно быть, ненавидела меня все эти годы, - пробормотал Алекс.

– Да.
– Фелиция не собиралась лгать: она действительно ненавидела Алекса за то, что он бросил ее, женился на другой, не оказался рядом, когда родилась их дочь.
– Да, какое-то время. Пока не появилась Долли. Любовь к ней переполняла меня, для ненависти просто не осталось места.

– Знаешь, я тоже ее люблю.

– Знаю.
– Она кивнула.
– Поначалу, когда я узнала, что беременна, меня охватило отчаяние. Энтони сказал, что я должна сообщить обо всем тебе. Он даже был готов сопровождать меня, если я решила бы лететь в Америку. Но потом мы увидели в газетах фотографии...

– О, Фелиция...

– Нет.
– Она остановила Алекса движением руки.
– Нам нужно высказаться. Давай дойдем до конца. Так вот... Энтони знал, что я хочу сохранить ребенка, и предложил мне выйти за него замуж, чтобы он смог позаботиться о нас.
– Ей пришлось умолкнуть из-за вновь навернувшихся на глаза слез.
– Мы подошли к самому трудному...

Алекс взял ее за руку.

– Знаю, это слабое утешение, но я заслужил все, что бы ты ни сказала.

– Дело не в том, кто что заслужил.
– Фелиция перевела дыхание.
– Будь я другой девять лет назад, возможно, ничего и не случилось бы. Но суть в том, что мы оба такие, какие есть. И, если бы ты предложил мне тогда выйти за тебя замуж, я согласилась бы. Но, оглядываясь назад, должна сказать: я не стала бы менять что-то в жизни.

– Потому что в конце концов вышла замуж за того, кого любила...

– Ты хоть слушал, что я говорила?!
– вспылила Фелиция.
– Я любила Энтони, но не была в него влюблена.
– Она помолчала.
– Не хочу лгать, а потому скажу, что не жалею о замужестве. Энтони оказался прекрасным супругом и отцом. Лучшего я не могла и желать.

Ну вот и все. Она сказала то, что хотела. Независимо от того, как сложатся в будущем ее отношения с Алексом, он должен понять: она ни о чем не жалеет и никогда не позволит кому-либо порочить Энтони.

Она не была влюблена в него, но любила всем сердцем, знала, что Долли разделяет это чувство к человеку, которого всегда воспринимала как отца. Как собирается поступить Алекс - решать ему. Но его решение должно быть приемлемо для нее, Фелиции, иначе она воспротивится его притязаниям на Долли.

– Ты спросила меня недавно, почему я не сказал, что знаю... о Долли, - заговорил Алекс.
– Я ответил тогда, что ждал, пока ты сама расскажешь мне об этом. Но есть и кое-что еще. Быть отцом - значит быть рядом с женщиной во время беременности, радоваться рождению малыша, помогать и поддерживать после появления ребенка. Взять на себя ответственность и за мать, и за дитя. Был ли я к этому готов девять лет назад? Все это делал Энтони. Тогда, видя, как ты восторгаешься им, я испугался. Подумал, что он нравится тебе больше, чем я. Теперь это меня не страшит. Я благодарен ему. Благодарен за то, что он сделал ради тебя и Долли, когда меня не было рядом с вами.