Отчаяние бессмертных
Шрифт:
Ошарашенные солдаты замерли, принимая на себя удар обычных слуг и крестьян. Эти люди уже потеряли все, а кто-то терял именно сейчас. У них не было ничего, кроме их собственных жизней, за которые они были готовы драться до самого конца.
Солдаты начали пробивать себе путь. Теперь внимание некромантов было рассеяно сразу на нескольких направлениях, что дало врагу необходимое преимущество в атаке.
Экраон бросил вперед своих мертвецов, надеясь, что им удастся удерживать стены до его возвращения, а сам спрыгнул во двор, надеясь изменить ход бушевавшей там битвы. Цидариас хотел было последовать
– Ну, понеслась, – прошептал Цидариас, разрывая строй солдат и набрасываясь на своего противника.
* * *
Валан был одним из серебряного духовенства уже более пятнадцати лет. Его забрали из бедной семьи, восхитившись тем, как он смог побороть сразу троих взрослых мужчин. Пятнадцать лет испытаний и абсолютной веры сделали из него живое воплощение того идеала, к которому должно было стремиться все человечество. За прошедшие недели он участвовал практически во всех крупных сражениях, а также в десятке мелких набегов, в качестве поддержки отрядов разведчиков. Сегодня он уже сразил более двадцати мертвецов, и намеревался уничтожить еще больше. Но более всего он желал добраться до некроманта, что обрушил пламя на его товарищей.
Взбираясь по лестнице, он только и мог думать о том, как его освященный клинок выпотрошит нечестивца и отсечет ему голову. Последний шаг, и Валан ступил на стену, оказавшись в окружении пяти солдат, сдерживающих мертвецов.
Некромант обрушился на них, сияющие кулаки отбросили первых двух солдат в сторону. Еще одного он скинул со стены во двор, а четвертого отбросил прямо к шаркающим мертвецам. Последний солдат попытался отбежать в сторону, но его настиг клинок Валана.
Некромант замедлился и пристально вгляделся в нового противника:
– Зачем?
– Он струсил – богам не нужны слабаки. Они позорят нашу веру.
– И поэтому ты его убил?
Цидариас взревел, набрасываясь на Валана. Кулаки ударили по доспеху, оставив на нагруднике приличные вмятины; ответ Валан сделал быстрый выпад, оцарапав некроманту плечо. От раны протянулись алые дорожки, которые почти мгновенно были смыты дождем. Цидариас шагнул назад, призывая себе на помощь мертвецов. Сраженный Валаном солдат поднялся и набросился на своего убийцу со спины. Мертвец схватил священника за руку с мечом, утягивая его за собой вниз.
Валан исторг проклятье и попробовал вывернуться из цепких пальцев нового противника. Получалось плохо – сильно мешал мокрый камень стены под ногами. Кулак Цидариаса ударил по голове, едва не оторвав священнику голову, но Валан отбросил некроманта ударом ноги, а затем рухнул на колени. Решив не пытаться вырвать руку у мертвеца, священник проткнул его насквозь, а затем резко развернул его к наступающему некроманту. Валан попробовал из такого положения сделать выпад.
Штейгер с легкостью уклонился от столь жалкой атака а затем отступил, позволяя мертвецу измотать священника. На стену уже взобрался новый солдат, готовый вступить в бой с врагом. Мгновения хватило Цидариасу для того, чтобы сломить еще неокрепший разум юноши и разрушить его душу. Личность, воспоминания, умения, эмоции – он стер все, до чего только смог добраться. А затем подарил ему новые: гнев, ярость,
Солдат замер и, омываемый дождем, развернулся к священнику. Валан уже успел расправиться с мертвецом и даже встал на одно колено, когда на него напал новый противник. Измененный до неузнаваемости солдат бросил священника на пол и вырвал из его ослабевшей руки клинок.
Цидариас смотрел, как солдат терзает лежащего на спине священника, но не мог избавиться от тошнотворного чувства, что возникало, стоило ему оказаться поблизости от этих людей. Сила их веры была поистине огромна, и ему приходилось бороться с ней каждую секунду.
– Валан!
На стену забрался второй серебряный священник и, добравшись до своего товарища, ударил его противника посохом. Солдата буквально смело со стены, заставив его тело, кувыркаясь, рухнуть во двор. Левая рука Валана была сломана сразу в трех местах, отчего священник едва держался на ногах. Цидариас раскинул руки, его глаза пылали неудержимой ненавистью, а мышцы вздувались так сильно, что казались просто невозможно огромными.
Некромант двинулся навстречу врагам, когда в их битву вмешался кто-то еще.
Цидариас, у нас нет на это времени. Помоги Экраону во дворе.
Вспыхнуло зеленое пламя, и Ивирион внезапно оказался между противниками. Плащ некроманта был слегка опален, а длинные волосы лежали мокрыми прядями.
– Я займусь ими.
– Как хочешь, – пожал плечами Цидариас, устремляясь прочь.
Мертвецы окружили сражающихся, но Ивирион не позволил ни одному из них вмешаться. Он хотел лично уничтожить серебряное духовенство.
– Ты думаешь, что сможешь победить нас? Наша вера абсолютна, наша душа чиста, наши солдаты верны. Мы бьемся за людей, и нет ничего, что могло бы уничтожить нашу веру.
– Есть я.
Ивирион поднял руку. Пламя в его душе уже давно рвалось наружу, и он хотел дать ему выход. Священник с посохом рванул вперед, решив атаковать пирриона прямо в голову. Второй достал уцелевшей рукой кинжал и поплелся следом. Ивирион с легкостью уклонился от столь очевидного удара и упер раскрытую ладонь в нагрудник священника.
– Вот и все.
Пламя ударило и без труда прожгло сквозную дыру. Как в доспехе, так и в грудной клетке священника. Мужчина неверящим взглядом смотрел на опаленные края раны, силясь поверить в происходящее. В одно мгновение вся его духовная защита была сокрушена, а освященный доспех не выдержал мерзкой магии!
Валан вскричал и вбил в живот Ивириона свой кинжал. Он попытался рвануть его в сторону, чтобы усугубить и без того смертельную рану, но опустившаяся на голову рука не позволила этого сделать. Несмотря на пылавшее на кончиках пальцев пламя, ладонь казалась просто ледяной. Валан пытался заставить себя двигаться, но он больше не контролировал тела. Мертвые ничего не контролируют.
Пламя в секунду охватило голову священника, смывая с черепа любые проблески плоти. Ивирион подхватил тела убитых священников, поднялся на зубцы стены и широко развел руки, позволяя беснующейся внизу армии как следует рассмотреть его трофеи.