Оттаявшие сердца
Шрифт:
Мать настояла, чтобы Ясинта пользовалась всеми преимуществами курорта. Умоляла ее плавать и ходить под парусом.
— Тогда ты сможешь обо всем мне рассказать, говорила она дочери.
Ясинта поддалась на ее уговоры. Однажды она вернулась с морской прогулки, просоленная и лучащаяся восторгом, и мать рассказала ей о мужчине, который подсел к ней, пока она сидела под зонтиком. Прекрасный, веселый, остроумный, сообразительный…
Нарушив воспоминания Ясинты, Пол тихо сказал:
— Она говорила мне, что жить ей осталось недолго. Но в ней
— У нее был артрит, но умерла она от рака.
— Сожалею, — повторил он. Несколько минут они просидели молча. Наконец девушка подняла глаза и встретила его взгляд. Пол рассматривал ее с неослабевающим вниманием. Его взор прожигал ее насквозь. Вдруг он опустил глаза, а когда снова поднял их, там уже не было ни тени заинтересованности. Ни одной эмоции, ни одного чувства. Губы, словно вылепленные скульптором, сжались в тонкую прямую линию. Ясинта внутренне напряглась. Здравый смысл подсказывал ей не поддаваться его очарованию.
— Я обычно провожу Рождество в тишине и спокойствии, — наконец сказал ей Пол. — Впрочем, рано строить планы. До Рождества целых два месяца. Наверное, наш чай уже готов, но, если хочешь, сначала я могу показать тебе спальни, чтобы ты могла выбрать по своему вкусу.
Она поднялась, чувствуя себя немного подавленно, и обошла вслед за хозяином пять прекрасно обставленных спален. Из каждой имелся выход на круговую веранду.
Ясинте не хотелось показывать, насколько впечатлили ее интерьеры дома. Наконец она выбрала комнату, из которой открывался вид на море. В основном потому, что у стены стоял длинный рабочий стол.
— Но у этой спальни нет ванной, — предупредил Пол. — Она находится за соседней дверью справа.
— Спасибо, все просто шикарно. — На веранде за окном стояло несколько стульев и шезлонгов. За деревянной балюстрадой сразу же начиналось буйство цветов. В комнате царила приятная прохлада. В углу стоял диванчик и элегантный туалетный столик в викторианском стиле. — Выглядит замечательно, искренне заключила Ясинта. — Спасибо вам.
— Не за что.
Она вздрогнула от его невинной фразы. В этом году у нее уже был довольно неприятный опыт общения с мужчиной. Так что ее подозрительность вполне нормальна. К несчастью, эта болезненная настороженность быстро прогрессировала. Даже в общении с Жераром, который был сама невинность, она искала какие-то скрытые мотивы.
И вот — снова. Возможно, потому, что Пол Макальпин… он… просто роскошный мужчина. Конечно, она ни в чем его не подозревает. Ее дискомфорт скорее происходил от непонятного физического притяжения, которое Ясинта к нему испытывала. Это только ее проблема, отнюдь не его.
За последнее время Ясинта устала. Даже выдохлась. Ей требовался длительный отдых, чтобы снова прийти в себя. И здесь, в этом прекрасном мирном месте, она наконец могла насладиться покоем.
Но только в том случае, если хозяин будет редко бывать дома. Очень редко.
Они были на полпути в кухню и находились в просторном холле дома, когда он сказал:
—
— Да, однако узнал, что один из его старых оппонентов решил влезть на его территорию. Жерару пришлось вновь засесть за работу, чтобы опередить. Даже в академическом мире бывают определенные ненаучные сложности.
— Понятно. Он планирует весь свой отпуск провести в архивах?
— Кажется, да. Он собирался в большой спешке и не успел поведать о своих планах.
В просторной кухне, отделанной по последнему слову техники, Пол представил Ясинте свою экономку. Это была полноватая, широкая в кости женщина. Лет сорока. Звали ее Фран Борщвик. Улыбнувшись, экономка произнесла:
— Добро пожаловать в Уейтапи. Чай готов. Куда его принести?
— Пожалуй, мы заберем его с собой в оранжерею, — уверенно ответил Пол, беря поднос.
Ясинта улыбнулась Фран и пошла за ним. Оранжерея, милый каприз викторианской эпохи, была обставлена плетеной мебелью, покрытой полосатыми пледами. В красивых горшках буйно разрослись тропические растения. Один из гигантских кустов был усыпан бело-золотыми цветами, чей нежный аромат напомнил Ясинте дни, проведенные на Фиджи.
— Может быть, нальешь чай? — попросил ее Пол, опуская поднос на столик.
Взгляд Ясинты задержался на его изящной кисти с длинными пальцами. Руки Пола были одновременно сильными и нежными. Пытаясь подавить дрожь, пробежавшую по ее телу в ответ на эти мысли, она кивнула и взяла чайник.
Он любил чай без молока и сахара. Спартанский вкус, подумала она, наливая чай.
Стараясь не обращать внимания на сковавшее тело напряжение, Ясинта маленькими глотками пила чай и поддерживала вежливую беседу. Про себя она гадала, действительно ли мистер Пол Макальпин такой невозмутимый и уверенный в себе джентльмен, каким кажется.
Нет, он бы не достиг таких вершин в своей карьере без расчетливого ума и, наверное, жесткости. Ясинта знала о нем совсем немного. Пол был очень добр с ее матерью. Он очарователен. У него за десять месяцев сменились, по меньшей мере, две любовницы…
И еще он хорошо танцует.
Когда его спокойный голос прервал ее воспоминания, девушка едва не подпрыгнула от неожиданности. Пришлось как можно скорее взять себя в руки и ответить на его вопрос об учебе:
— Я специализируюсь на истории.
— Та же специальность, что и у Жерара. Вы познакомились в университете?
Было просто невозможно обвинить его в назойливом любопытстве. Ей подумалось, что в зале суда он — сущее чудовище. Любой свидетель станет совершенно искренним под чарами этого спокойного голоса, который не выражает ничего, кроме легкого интереса.
Но он, скорее всего, заметил некоторую сдержанность в утвердительном ответе Ясинты.
Глаза Пола почти скрылись под темными ресницами.
— Кажется, он предложил тебе стол и кров. И это пришлось как нельзя более кстати.