Отвергнутая. Игрушка для Альф
Шрифт:
— Ну, куда же ты, — крепкие мужские руки рывком прижимают меня спиной к напряженному телу. Бархатный голос обжигает ухо. — Не убежишь. Это ведь наш лес, Тинара.
— Наш, — тихо и мягко отзывается второй голос, и в глаза заглядывает молодой мужчина. Высокие скулы, четкая линия челюсти, хитрый прищур голубых глаз и растрепанные волосы до плеч. — Какой сюрприз, да?
Пока один удерживает меня, перехватив руки за локтевые сгибы, и касается губами мочки, второй целует меня. Жадно и глубоко, проталкивая язык
Отталкиваю возмущенно охнувшего мерзавца, вырываюсь и бегу с криками через колючие кусты.
— Она меня укусила!
— Дерзкая, — хмыкает второй. — Мне такие по нраву.
Оглядываюсь. Голые, возбужденные и расплываются в жутких улыбках. Глаза — горят голодом и похотью.
— Побегать решила?
— Еще и игривая, — усмехается второй. — Верно говорят, хочешь соблазнить Альфу, побегай от него.
Их широкие мощные плечи обрастают белой шерстью, уши вытягиваются, а глаза разгораются ярче.
— Что может быть увлекательнее охоты на прелестную самочку?
Глава 3. Откажись
— Я не сама явилась в ваш лес! — кричу я прорываясь сквозь кусты, которые царапают кожу острыми колючками до крови. — Я не нарушала правил! Дайте уйти!
Слышу треск ткани. Юбка зацепилась за корягу, и я ее неосознанно рванула ее на себя.
— Черт!
— Все эти ваши платья точно в лесу лишние, — слева на меня налетает белый монстр, валит на землю и с рыком рвет юбки и подъюбники. — Тебе в них неудобно бегать.
Верещу в ужасе, и неожиданно по моей щеке от челюсти и виска проходит теплый и влажный язык. Недоуменно замираю, вглядываясь в горящие голубые глаза, и через секунду опять брыкаюсь и кричу:
— Пусти! Пусти!
— Никто не приказывает Альфе Северных Лесов!
Треск ткани, и он рвет последнюю нижнюю юбку из тонкого хлопка. Я захлебываюсь в рыданиях.
— Тихо! — пальцы сжимают мой подбородок, и я замолкаю, завороженная голубыми огоньками глаз. Мягкие волосы касаются моих щек, чувственные губы расплываются в ласковой улыбке. — Ты чего так кричишь?
Красивый. Порочно красивый, с четкими чертами лица и надменным изгибом бровей.
— Я Эрвин, — вновь улыбается.
— Эрвин, — тихо повторяю я, не в силах отвести взора, утопая в голубом сиянии его магнетических глаз. Лес исчезает, расплывается я размытые пятна, и меня накрывает волна теплого желания, смывая страх, и Эрвин шепчет:
— Ты очень громкая девочка, — его рука скользи от колена по внутренней стороне бедра до края кружевных панталон.
Голос низкий, хриплый от возбуждения и мягкий, как густая шерсть на загривке песца. Каждое его слово, что слетает с его губ, касается моих теплым выдохом.
—
— Да и я представлюсь нашей внезапной гостье, — Эрвина спихивают с меня нетерпеливые мужские руки, и через секунду я уже в объятиях другого оборотня.
Или того же? Близнецы? У этого верхняя губа чуть тоньше и прищур глаз более подозрительный и жестче.
— Ты нас различать уже начала? — теплые пальцы пробегают по щеке и скользят по шее к ключице. — Я Анрей, — обнажает зубы в улыбке. — Повтори, чтобы запомнить.
— Анрей…
— У тебя приятный голос. Хочу услышать твой стон, — его губы обжигают шею, и его пальцы касаются меня между ног сквозь тонкую ткань нижнего белья. Я пульсирую под его прикосновением жаром, который уходит в живот и плавит внутренности.
Давит на напряженную горошину, ведет пальцы по кругу, вырывая из меня громкий стон. Я выгибаюсь в спине под густой судорогой и запрокидываю голову, сжимая в пальцах клочки травы.
— Ты прав, — тихо отзывается Эрвин, — красивый голос.
— Я… — в полубреду шепчу, вздрагивая под ласками Анрея, пальцы которого скользят по влажной ткани, под которой наливается кровью мое лоно. — У меня…
— Что? — он целует меня в ключицу.
— Жених…
И это говорю будто не я. Я в последнюю очередь сейчас думаю о Мальке, его предательстве и жутких планах избавиться от меня. Я даже имени своего сейчас не вспомню и не назову города, в котором всю жизнь жила.
— А это проблема, — покряхтывает ехидный старческий голос.
— Мать твою! — рычит Эрвин, а я выныриваю из омута дурмана, отталкиваю Анрея и выползаю из-под него с отчаянными всхлипами недоумения и стыда.
— Старый ты черт! — Анрей скалит зубы на темные тени за соснами. — Проваливай!
— Отошел на минуточку, — из теней выходит Верховный Жрец, — а ты кинулась соблазнять хозяев этих земель.
— Нет, я… — прикрываю ноги разорванной юбкой.
— То, что тебя терпели наш отец, не значит, что мы тебя будем терпеть, — Анрей медленно и в гневе выдыхает.
— Можете не терпеть, — Жрец расплывается в улыбке. — Мне-то что?
— Проваливай.
— Или мы за себя не ручаемся, — Анрей подтверждает слова тихим рыком.
— От жениха отказываешься? — Жрец переводит на меня флегматичный взгляд. — От помолвки, что была в церкви под ликом вашего странного и загадочного Бога?
— Что?
— Я свидетельствую разрыв помолвки, деточка, — пожимает плечами, — чтобы потом у нас тут проблем на ровном месте не возникло.
Анрей и Эрвин переводят на меня алчные и горящие взгляды. Разорву помолвку, и они от меня тут живого места не оставят, а после выкинут из леса, когда удовлетворят свою грязную животную похоть.