Патрульные Апокалипсиса

Ладлэм Роберт

– Потому что две лестницы наверх и коридоры постоянно охраняются. Но даже часовым нужен отдых, мсье, а некоторые из них очень привлекательные.

– Ax, oui, – сообразила молодая мини-юбка. – Белокурый Эрих просит меня его развлечь всегда, когда я свободна, я так и делаю.

– Какая несправедливость, – пробормотал Диец.

– Кто этот фараон на верхнем этаже? – расспрашивал Лэтем.

– Это не секрет, – ответила Элиз. – Какой-то старик, очень дряхлый, которого все боготворят. С ним никому нельзя разговаривать, кроме его помощников в темных костюмах, но каждое утро его спускают на лифте, на лице у него, кстати, плотная вуаль, и везут на «тропу медитации», как они выражаются, за бассейном. Открывают ворота, и

он всех отпускает, приказывает уйти. Потом встает с кресла, держится прямо, несмотря на возраст, и буквально марширует к месту, которое никто из нас не видел. Говорят, он называет его своим «орлиным гнездом», где он может размышлять и принимать мудрые решения за утренним кофе с бренди.

– Монлюк, – сказал Дру. – Боже, он еще жив!

– Кто б он ни был, это сокровище, которому они продлевают жизнь.

– Сокровище ли? – спросил Витковски. – Или на самом деле подставное лицо, которым можно манипулировать в своих целях?

– Я не могу делать предположения, чтоб ответить вам, – заявила образованная дорогая девушка по вызову, – но сомневаюсь, чтоб им кто-то манипулировал. Точно так же, как прислуга боится его помощников, они сами, похоже, в ужасе от его гнева. Он постоянно их ругает, а когда грозится уволить, они буквально ежатся от страха.

– А не могут они просто играть роль? – Лэтем внимательно вгляделся в лицо проститутки в тусклом голубом свете.

– Игру мы бы почувствовали, ведь нам постоянно самим приходится играть. Обманщикам редко удается обмануть других обманщиков.

– А вы обманщицы?

– Гораздо более искусные, чем вы думаете, мсье.

– И все равно, должны быть разговоры. Такое поведение не проходит незамеченным.

– Слухи есть. Самый упорный – что старик управляет огромными средствами, неисчислимыми средствами, которые только он может распределять. Еще говорят, что под одеждой у него электронные устройства, постоянно обследующие его, а сигналы от них поступают на медицинское оборудование на четвертом этаже и оттуда в неизвестные места в Европе.

– В его возрасте это понятно. Ему, наверно, за девяносто.

– Говорят, больше ста.

– И все еще сохранил силы?

– Если он играет в шахматы, мсье, я против него много бы не поставил.

– Реле, хлопчик, – вмешался полковник. – Если они запрограммированы на ретрансляцию, их не уничтожишь и не узнаешь, где эти неизвестные места.

– Они хотя бы приведут нас к денежным источникам, пунктам перевода. Поэтому его и обследуют, куда б он ни пошел. Упадет замертво, и сейфы захлопнутся, пока не поступят новые распоряжения.

– И если мы выясним эти пункты, тогда узнаем, откуда идут эти распоряжения, – добавил Витковски. – Нам обязательно надо добраться до верха!

Дру повернулся к уравновешенной, но все еще перепуганной Элиз:

– Если соврали, то проведете остаток жизни в камере.

– Зачем мне врать в такую минуту, мсье? Вы ясно дали понять, что я все равно буду просить о свободе.

– Не знаю. Вы умны и, может быть, рассчитали, что мы погибнем, пытаясь добраться дотуда, а вы вернетесь к положению хорошо оплачиваемых шлюх, которым ни черта не известно. Это могло бы сработать.

– Тогда она умрет, mon sup'erieur, – сказал Второй. – Я привяжу ее к воротам в стене с plastique между ногами, который взорвется от моего электронного contr^olе. [182]

– Господи, я и не знал, что у вас такое есть!

– Я кое-что добавил, хлопчик.

– Предлагаю вам лучшее решение, – сказала проститутка, протянув руку и взяв за плечо свою юную подругу. – Предлагаю вам нас обеих.

– Et moi? – запищала мини-юбка. – Что ты говоришь, Элиз?

– Успокойся, ma petite. [183] Вы хотите попасть в «Орлиное гнездо», n’est-ce pas? Я полагаю,

с нами вам будет легче, чем без нас.

182

Пластиковая бомба, взрыватель (фр.).

183

Малышка (фр.).

– Как это? – спросил Лэтем.

– Мы знакомы – понимайте как хотите – со многими из обслуги и большинством охранников. Мы можем провести вас через кухню и в le grand foyer, [184] где основная лестница. А на черную лестницу, как видно на плане, попасть можно через меньшие залы справа. Мы можем сделать и нечто еще более важное. Вам понадобится один из помощников старика, чтоб попасть на верхний этаж, – если, конечно, вы доберетесь до него. Их пятеро, все вооружены, и их комнаты тоже на четвертом этаже, но один из них всегда дежурит. Он сидит в библиотеке, в передней части замка, где с ним может связаться patron или кто-то из персонала. Я покажу вам дверь.

184

Главное фойе (фр.).

– А мы как? – спросил Первый. – Как вы объясните наше появление?

– Я это продумала. Охранных мер здесь много, они самые разные. Постоянно приезжают всякие инженеры, чтоб проверить оборудование. Я скажу, что вы часовые снаружи, которых послали проверить местность за стеной. Ваша одежда поможет обмануть.

– Sehr gut, [185] – сказал Диец.

– Вы говорите по-немецки?

– Einigermassen. [186]

185

Очень хорошо (нем.).

186

Немного (нем.).

– Тогда сами скажете тому, кто спросит, это будет авторитетней.

– Я одет не так, как они.

– Как раз так – в той одежде, что вы сняли с часовых.

– Жан-Пьер Виллье!.. – воскликнул Дру, как будто его вдруг осенило. – «Одежда – это хамелеон» или что-то в этом роде.

– О чем ты, хлопчик?

– Мы неправильно действуем… Раздевайтесь, капитан, до трусов.

Через четыре минуты Лэтем и Диец, уже без камуфляжной формы, надели на себя теперь гораздо лучше сидевшую на них военную форму неонацистских охранников. Черная материя скрадывала пятна крови и единственный разрез на спине спецназовца, а в плетеных ремнях отлично поместились и ножи, и гарроты, и небольшие «беретты».

– Заправьте рубашки, и особенно тщательно сзади, – приказал полковник, – так вид построже.

– Heil Hitler, – сказал Диец, с одобрением оглядывая себя в тусклом свете кабинки.

– Вы хотите сказать Heil J"ager, – поправил его Дру, тоже довольный своим внешним видом.

– Все, что вы говорите, это «Halsweh», K.O.

– Помните, французы, я – ваш командир, – сказал Витковски. – Будут задавать вопросы – отвечаю я.

– Tr`es bien, mon colonel, [187] – согласился Второй.

187

Очень хорошо, полковник (фр.).